Как и при встрече в Тегеране, на конференции в Крыму не было строго ограниченной повестки дня — каждая делегация могла по своему усмотрению выдвинуть любые интересующие ее вопросы.
Советская и американская делегации прибыли в Ялту с тщательно разработанными программами. Английская делегация выглядела гораздо хуже подготовленной. По английской версии, это объяснялось тем, что часть досье делегации была утрачена при происшедшей по пути на Мальту гибели одного из английских самолетов.
Советская делегация ставила на конференции главной задачей обеспечить быстрейший разгром фашистской Германии и добиться такого мирного урегулирования, чтобы в будущем обезопасить Советский Союз и другие страны от повторения агрессии. Для достижения этой цели необходимо было разрешить кардинальные вопросы, связанные с политическим устройством послевоенной Европы и Германии, с тем чтобы обеспечить всеобщую безопасность.
Главная задача, которую ставила себе на конференции делегация США, заключалась в том, чтобы добиться от Советского Союза конкретной помощи в войне против Японии. Американцы хотели также получить согласие СССР на создание Организации Объединенных Наций.
Госдепартамент разработал для Рузвельта специальные «черные книги» — рекомендации, в которых излагалась позиция США по политическим вопросам и пути их реализации[716].
Делегация Англии ставила основной задачей укрепление своего влияния в Европе, обеспечение «баланса сил», сохранение Британской империи.
Удары будут нанесены с востока, запада, севера и югаКонференция — а ее работа в течение недели проходила с утра до поздней ночи — началась с обзора положения на советско-германском фронте.
Доклад сделал заместитель начальника Генерального штаба Красной Армии генерал армии А. И. Антонов. Он говорил об успехах январского наступления на фронте от Немана до Карпат протяжением 700 километров. Главный удар наносили армии маршалов Рокоссовского, Жукова и Конева.
К 1 февраля, за 18 дней наступления, советские войска на варшавско-берлинском направлении главного удара продвинулись до 500 километров и находились в 60 километрах от Берлина, вышли на реку Одер, перерезали основные пути, связывавшие восточнопрусскую группировку противника с центральными районами Германии, прорвали сильно укрепленные позиции немцев в Восточной Пруссии — на кенигсбергском и летценском направлениях[717]. Наши войска в основном завершили освобождение Польши, значительной части Чехословакии и вывели из войны Венгрию. Поскольку на Восточный фронт было переброшено 16 немецких дивизий, а к ним могло быть добавлено еще 35–40 дивизий, советское командование высказало пожелание «ускорить переход союзных войск в наступление на западном фронте, чему сейчас обстановка очень благоприятствует»[718]. Со своей стороны советские представители заверили, что Красная Армия будет продолжать наступление.
Генерал Маршалл сделал подробное сообщение о положении дел на Западном фронте. Он заявил, что «последствия немецкого наступления в Арденнах ликвидированы» и готовятся наступательные операции союзников, первую из которых намечено начать 8 февраля.
Глава Советского правительства говорил о необходимости более тесной координации операций союзных войск, недопущении разнобоя.
Черчилль вновь, как это было и на Мальте, пытался протащить свой «балканский вариант» — удар по Германии через Адриатическое море, Люблянский перевал. Однако его предложение не было поддержано даже Рузвельтом.
В дальнейшем обсуждение военных вопросов было перенесено на регулярно собиравшиеся совещания представителей штабов СССР, Англии и США. Эти совещания привели к более тесной координации военных усилий трех союзных держав, чем это было раньше. В коммюнике об итогах конференции говорилось:
«Были полностью согласованы и детально спланированы сроки, размеры и координация новых и еще более мощных ударов, которые будут нанесены в сердце Германии нашими армиями и военно-воздушными силами с востока, запада, севера и юга… Нацистская Германия обречена»[719].
Первое пленарное заседание конференции окончилось около 8 часов вечера.
Президент Рузвельт дал в Ливадийском дворце обед в честь членов конференции. Блюда готовили повара-филиппинцы, но из русских продуктов. На этом обеде было произнесено много тостов за укрепление сотрудничества между союзниками в войне и в послевоенный период. В пылу самокритичности Черчилль выразил мысль: почему его называют реакционером? Он заверил присутствующих, что он демократ и может быть снят с поста в любое время[720]. (Прогноз, кстати говоря, вскоре оправдался.)