— Конечно, — улыбнулся я. — Подожду вас у входа.
Елизавета Федоровна скрылась за стеклянной дверью, а я от скуки принялся наблюдать за ломбардом. И увидел то, что ожидал.
Скупщик осторожно выглянул из помещения. Убедился, что его никто не поджидает — это было понятно по обеспокоенному выражению его лица. Потом быстро запер дверь и опрометью скрылся за углом здания.
Я усмехнулся про себя. Уже через час в этом ломбарде не останется ни одной краденой вещицы. Даже если вызвать полицейских немедленно, вряд ли они успеют.
Елизавета Федоровна провела в магазине всего пару минут. Когда она выскочила оттуда, щеки ее были красными, а на глазах блестели слезы.
— Что случилось? — спросил я.
— Ничего, — запинаясь, ответила девушка.
И сердито вытерла глаза рукой.
— Меня знают в этом магазине, — через несколько секунд произнесла она.
Ее голос звенел от напряжения.
— Это хорошо, — спокойно улыбнулся я. — Мы все ближе к цели. А что вас так расстроило?
Елизавета молча шмыгала носом.
— Вы обещали рассказать мне все, — напомнил я.
— Они сказали… они сказали, что сейчас у них нет бракованных платьев. Предложили зайти попозже. Представляете?
Я удивленно нахмурился. Но почти сразу понял, что имеет в виду Молчанова.
Бракованный товар — самый дешевый. Его можно купить за бесценок.
Девушке дали понять, что она нищая. Удивительно, как она еще сдерживается.
— Не думала, что это так неприятно, — призналась Елизавета. — А ведь придется вернуться. Я повела себя, как дура. Так расстроилась, что не спросила адрес.
— Я сам спрошу, — предложил я. — А вы подождите здесь.
— Нет, я пойду с вами, — упрямо сказала Елизавета.
— Хорошо, — улыбнулся я, открывая дверь.
Продавщица магазина совсем не выглядела монстром. Приятная девушка, и очень вежливая.
Но Елизавета глядела на нее волком.
— Вы можете подсказать нам, где живет Елизавета Федоровна? — спросил я. — С ней случилась неприятность. Кто-то напал на нее и ударил по голове, от этого она потеряла память.
— Какой ужас, — искренне огорчилась продавщица. — Мне так жаль. Но я ничем не могу помочь. Елизавета Федоровна всегда забирала покупки сама.
— А что она покупала еще, кроме платья?
— Елизавета Федоровна наша постоянная клиентка, — оживилась продавщица. — Правда, в последнее время она почти не заглядывала к нам.
— В последнее время? Как давно?
— Ну… месяца два.
— А до этого?
— До этого покупала одежду, и белье.
— Можете вспомнить что-нибудь конкретное?
— Конечно, — оживилась продавщица. — Деловой костюм. Строгий, но элегантный. Он ей очень к лицу.
— Спасибо, — улыбнулся я.
Когда мы вышли из магазина, Молчанова мрачно сказала:
— Вы не думайте, Александр Васильевич, я все слышала. Если мне понадобился деловой костюм, то… Может быть, я служу в какой-то конторе?
— Вполне возможно, — согласился я.
— Тогда у меня к вам просьба. Пока мы не поймем, кто я, прошу вас взять меня на службу. Я буду вашим секретарем. И никакого жалованья мне не нужно! Вы уже столько для меня сделали.
— Вы просто попали в трудную ситуацию, — мягко сказал я. — Это может случиться с кем угодно.
— Все равно, — упрямо повторила девушка. — Я прошу вас. Для меня это очень важно.
— Хорошо, — кивнул я. — Вы временно приняты на работу. Будете моим помощником. Детали обговорим дома.
— Благодарю вас, ваше сиятельство. Я попробую представить, что мы ищем не меня, а другую девушку. Мне так будет проще.
— Отличная идея, — улыбнулся я. — Видите кафе дальше по улице? Зайдем в него и выпьем кофе. Это распоряжение, имейте в виду.
Я предложил Елизавете Федоровне руку, и мы отправились в кафе.
И тут нам повезло.
Глава 6
Чуть в стороне от кафе прямо на тротуаре сидел бродяга. Он привалился спиной к стене, вытянув худые ноги в стоптанных ботинках. Отросшие сивые волосы скрывали его лицо. Когда-то неплохой костюм был порван и вымазан глиной и побелкой. Воротник светло-голубой рубашки покрывали пятна, а галстук болтался на шее словно сальная тряпка. Между коленей была крепко зажата полупустая бутылка дешевого пойла — по-видимому, его единственное имущество.
— Мелочи не найдется, ваша милость? — хрипло спросил нищий.
Он скользнул по мне равнодушным взглядом из-под отросших волос, потом посмотрел на Елизавету.
— Барышня, мое почтение!
Он сделал характерное движение, словно хотел приподнять шляпу, которой у него не было.
— Вы меня знаете? — удивленно спросила Молчанова.