— Смогу, — уверенно кивнула девушка.
— Начинайте, — предложил я.
Прикрыв глаза, Елизавета отчетливо заговорила:
— Слабый раствор марганцовки для промывания ссадин. Настойка из бадяги от ушибов. Микстура от кашля. Жаропонижающие капли на случай температуры. Микстура из золотого корня от головной боли. Капли для сна. Зелье восстановления магического дара. Бинты.
Она открыла глаза:
— Все.
Услышав слабый скрип, я повернул голову и увидел, как Мишино вечное перо само собой проворно бегает по бумаге, оставляя на ней ровные строчки чернил.
— Я подумала, что лучше сразу составить список, — объяснила Елизавета.
— Поразительно, — выдохнул Иван.
Я был с ним полностью согласен. Кроме того, я отчетливо ощущал присутствие магии — девушка использовала свой магический дар.
— Ты говорил, что магический дар Елизаветы поврежден, — вспомнил я.
— Наверное, я неправильно выразился. Ее дар — он как у новорожденного младенца. Чистый лист. Но у взрослого одаренного такого быть не может.
— Может быть, вы учились на целителя? — спросил я Елизавету.
— Вряд ли, — покачала головой девушка.
— У нее точно не дар целителя, — сказал Иван. — Уж это я бы почувствовал.
Я задумчиво почесал подбородок. Меня охватил азарт экспериментатора.
— Так-так. Скажите, а вот этот наш разговор — вы его запомнили? Сможете повторить, кто и что говорил?
— Смогу, — уверенно кивнула девушка.
Не дожидаясь моего ответа, она снова прикрыла глаза:
— Вы постучали и спросили, можно ли войти. Затем господин следователь удивился, что не видит в комнате какого-то Степана Богдановича. Затем…
— Достаточно, — сказал я. — Забавно. Кажется, после нападения у вас появилась абсолютная память. Надо будет покопаться в библиотеке. Может быть, узнаю, что у вас за дар.
— А у вас есть библиотека? — оживилась девушка. — Мне кажется, я очень люблю читать. Вы позволите мне выбрать какую-нибудь книгу?
— С этим проблем не будет, — заверил я ее. — А пока отдыхайте и набирайтесь сил. Завтрак вам принесут сюда. Кстати, что вы хотите?
— Я бы съела творожную запеканку, — несмело ответила девушка.
Наши рассуждения насчет ее магического дара снова порядком напугали Елизавету.
— Со сметаной? — улыбнулся я. — А потом кофе?
— А можно яблочный компот?
— Можно и компот, — кивнул я.
И только приготовился послать зов в ближайший трактир, как за стеной снова раздался грохот. Потом кто-то застонал — протяжно и тоскливо.
— Это точно не призрак? — встревожилась девушка.
— Нет, — успокоил я ее. — Вы не слишком устали? Выдержите короткую беседу с нахальным, но присмиревшим следователем?
— Выдержу, — кивнула Елизавета. — Но только в вашем присутствии.
— Вот и отлично, — улыбнулся я. — Тогда я впущу его, иначе он разгромит мне весь дом.
Дом, между прочим, пришлось уговаривать. Он ни в какую не хотел отпускать Прудникова. Но я все же справился с этой задачей. Иногда я умею быть очень убедительным.
— Это полицейский чин, — напомнил я. — При всех его недостатках, он все-таки поддерживает закон и порядок в столице. Как умеет, конечно. Кроме того, его будут искать. Я против того, чтобы полиция непрерывно сновала у нашей ограды.
В конце концов, дом согласился с моими доводами.
— Входите, Прудников! — громко сказал я.
Дверь распахнулась, и в комнату ввалился полицейский следователь. Он был с ног до головы покрыт пыльной паутиной и известью — не иначе, дом водил его по чердакам и подвалам. Прудников изумленно таращил глаза, часто моргая — свои очки он где-то благополучно потерял.
— Какого черта здесь происходит? — просипел он.
Глава 4
Поскитавшись по моему дому, Прудников изрядно присмирел. Он начисто забыл обо всех своих вопросах и подозрениях. Только испуганно таращился на меня и поминутно хватался за мебель, проверяя — не исчезнет ли она.
Мне даже стало любопытно — по каким таинственным закоулкам водил его мой особняк?
В конце концов, мы с Мишей сжалились над Степаном Богдановичем и проводили к мобилю. Миша честно пообещал дать Прудникову копию показаний Елизаветы. Прудников только вяло кивнул в знак благодарности.
Новый помощник следователя помог ему сесть в мобиль, и они укатили, благополучно забыв полицейских. Так что распускать оцепление пришлось Мише.
Иван Горчаков тоже уехал, пообещав заглянуть завтра и проверить самочувствие Елизаветы.
— Крепкая девушка, — негромко сказал он. — Думаю, что я ошибся насчет ее магического дара. Он не поврежден, просто изменился.