Ни сам Оливер, ни кто другой из находящихся в помещении не обратили внимания на запыхавшегося Конелли. Тот имел привычку перемещаться в пространстве быстрее разумного, отчего иногда складывалось впечатление, что он находится в двух местах одновременно. Пол остановился лишь перед самой дверью, пару раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, и лишь потом постучал — совершенно нелепая привычка: Оливер заметил его уже давно и теперь смотрел, ожидая стука, чтобы махнуть рукой. Эллингтона раздражала и эта черта характера Пола — всё должно быть строго по уставу.
— Сэр, — Конелли наконец-то перевёл дыхание и успокоился, — как Вы и просили, отчёт по картине.
Эллингтон посмотрел на десятистраничный отчёт и вздохнул. Сколько бы он ни просил, каждый раз получалось одно и то же.
— Хорошо. А теперь своими словами, Пол. И быстро.
Конелли снова замешкался. Эту новую манеру шефа обращаться по имени он находил очень неловкой — это смущало и сбивало с рабочего ритма. Конечно, он давно заметил, что с остальными полицейскими в отделе Эллингтон тоже на «ты» и по имени. Но с ними-то шеф работал уже много лет, а Пол был в этом отделе всего полгода и, по его мнению, такого дружеского отношения к себе ещё не заслужил.
— Конечно, — ответил Конелли после недолгой паузы. — Сначала — пожарные отчёты. Бытовой пожар, эксперты ещё обследуют помещение и пробы, взятые в домах, но предварительные данные показывают, что вероятность поджога маловероятна. По показаниям миссис Робертсон газовая проводка в доме была неисправной уже давно. Её чинили несколько раз. Буквально на прошлой неделе был очередной ремонт. Мистер Робертсон даже писал в страховую компанию с просьбой прислать эксперта на проверку, тот должен был прийти в конце месяца.
— То есть виновата неполадка? — не отрывая взгляда от лежащего на столе доклада, Эллингтон слышал и своего подчинённого.
— Так точно. Кроме того, — продолжил Пол с явно заметным энтузиазмом, — не было найдено никаких субстанций, используемых для поджогов. Точные данные будут только через пару дней, но по предварительным результатам осмотра помещения пожар начался на кухне, что подтверждает слова миссис Робертсон.
Эллингтон что-то промычал себе под нос, то ли соглашаясь с выводами Пола, то ли просто подавая знак, что он ещё не уснул. По всей видимости, Конелли расценил это как знак продолжать, что и поспешил сделать.
— Эксперт из криминалистики осмотрел картину и заверил, что это репродукция. Хорошо выполненная, но всё же копия.
— Шедевр художественного искусства, стоимостью в несколько десятков тысяч фунтов? — наконец-то оторвавшись от чтения протокола, Эллингтон посмотрел на Пола. Отчего тот тут же занервничал.
— Никак нет. Джованни Браголин нельзя сказать что очень популярен даже в кругах знатоков искусства. Даже этот самый эксперт не сразу расшифровал подпись в углу картины. Стоимость копии не превышает пятидесяти фунтов, сэр.
— Отлично. Значит… Похоже, у нас нет никаких поводов думать, что эта картина какая-то особенная. И это странное совпадение, что пожар не уничтожил только её, — сделал вывод инспектор, вставая из-за стола. — Уже поздно, Конелли, рабочий день закончился уже два часа назад. Пора и честь знать.
На улицу они вышли вместе, по пути перебросившись парой фраз о двойном убийстве, которое заняло столько времени и внимания Эллингтона. Конелли выказал желание наконец-то принять участие в этом деле. Поначалу Оливер хотел отказаться — рабочих кадров хватало и без него, — но потом передумал. Связь с двумя предыдущими подобными случаями была несомненной: на каждом месте преступления были оставлены записки, напечатанные на старомодной печатной машинке, и содержания они были очень схожего. Но, кроме этих записок, больше никаких связей между убитыми не наблюдалось. Как и мотивов преступления. Конелли с его нюхом мог быть очень полезен.
Следующий месяц прошёл для Эллингтона без особо ярких происшествий. Будничная работа, которая человеку со стороны могла бы показаться сущим адом, заземляла Оливера во всех смыслах этого слова. Он знал, что занимается нужным делом — отчищает город от маньяков и убийц. На его счету было бòльшее количество раскрытых дел, чем у любого другого начальника отдела до него. И эта мысль помогала ему подниматься по утрам с кровати и идти на работу. Правда, не давала покоя и другая мысль — количество этих самых раскрытых преступлений существенно возросло с тех пор, как он сам собственноручно подписал контракт о приёме на работу Конелли.