— Есть ещё что-то интересное? — спросил Оливер после неловко затянувшейся паузы.
— Да. Ещё один тест из лаборатории. Пожалуй, стоило с этого начать, — Конелли вздохнул. — Химическая экспертиза картины показала, что, как и в первом случае, репродукция была нарисована на нетипичном для репродукций полотне, пропитанном квасцами, в частности сульфатом алюминия-калия.
Оливер заинтересованно посмотрел на подчинённого. В химии он понимал мало, но за то и ценил Конелли, что тот знал все эти энциклопедические данные, не заглядывая в книги.
— Эти квасцы используют для получения огнеустойчивых материалов, сэр, — уточнил Пол.
— То есть картины не сгорели по причине специфической обработки холста?
Конелли снова нахмурился и нервно почесал лоб, словно он сдавал самый важный в своей жизни экзамен и от этого ответа зависела вся его дальнейшая жизнь.
— И да, и нет. Концентрации квасцов в материале недостаточно для того, чтобы тот не загорелся. Но в сочетании специфического расположения на длинной металлической проволоке и угла соприкосновения со стеной… такое возможно.
Эллингтон с явным облегчением вздохнул. Это дело ему не нравилось, и теперь, похоже, оборачивалось простой случайностью и совпадением. Но всё же один вопрос его интересовал.
— Пол, зная твою наблюдательность… — Оливер замялся, не зная, стоит ли спрашивать об этом теперь, но всё же решился: — На месте второго пожарища мне показалось, что я видел мальчишку, про которого говорил тебе при первом пожаре. Помнишь, тот, которого я принял за четвёртого отпрыска Робертсонов?
— Да, конечно, помню, — охотно отозвался Конелли. — Я искал его позже, чтобы выполнить ваше распоряжение, но безрезультатно.
— Ты… не заметил его на втором пожарище? — сухо произнёс Оливер, понимая, как нелепо звучит его вопрос.
— Н-нет. Я… нет, сэр, извините, я был невнимателен, — подавленно ответил Конелли.
Эллингтон вздохнул и покачал головой:
— Скорее всего, мне показалось, Пол. И чего бы маленькому ребенку делать в такой дали от дома…
Конелли согласно, но неторопливо кивнул. Ему самому вдруг показалось, что он упустил что-то очень важное. И дело было даже не в этом ребёнке, о котором говорил инспектор. Это было что-то другое, но Пол не мог понять, что именно. Эта мысль неуловимо витала в воздухе, не давая покоя молодому сержанту. Уже в дверях Конелли замер на ходу и резко выдохнул.
— Семнадцатое… — едва слышно пробормотал он.
— Что? — Эллингтон посмотрел на подчинённого, невольно напугавшись его реакции.
— Сэр. Ровно месяц… Семнадцатого марта был первый пожар. В два часа ночи. Второй — ровно месяц спустя: семнадцатого апреля. В два часа ночи…
Глава 2. Озарение
Эллингтон всегда был скептиком и в мистическую сущность вещей не верил, пока не было доказано обратное. Но до сих пор для любого «мистического» происшествия рано или поздно находилось вполне рациональное объяснение. В том, что так будет и в этот раз, Оливер не сомневался. Как бы ни сомневался Конелли, инспектора вполне устраивало объяснение с обработанными холстами и металлическими креплениями. И, хотя это не отменяло вероятность поджогов, по крайней мере сверхъестественным их происхождением заниматься не было больше причин.
Несколько недель ушло на проверку фирмы, которая занималась установкой газовой проводки в доме семейства Поммерой. Безрезультатно. Конелли занимался этим лично — по указанию Эллингтона. Сержант настолько серьёзно отнёсся к этому делу, что Оливер не представлял, как поручить эту работу кому-то другому. Хотя ему куда больше нужна была помощь в другом деле, да и пожары не имели большой важности: обошлось без человеческих жертв, которых было достаточно в других случаях.
Одно из таких дел Оливер изучал уже несколько дней, подробно вчитываясь в описание места преступления снова и снова. Он пытался найти что-то новое, хотя, казалось, изучил уже все детали и мог рассказать всё наизусть.
Сидя в потёртом матерчатом кресле-качалке на балконе собственной квартиры, Эллингтон думал о том, что именно сейчас ему не помешала бы помощь Конелли. Он-то бы наверняка заметил то, чего не видел сам инспектор, какую-нибудь мелочь, незаметную большинству людей деталь, которая помогла бы поймать убийцу. Но… Оливер глянул на стену и нахмурился ещё прежде, чем понял, что именно ему не нравится. Часы показывали половину третьего ночи, а ползунок отмечал цифры шестнадцать на календаре.