– Прочь, прочь, демон! – возопила девушка в смертельном испуге и, сделав несколько шагов наудачу, упала бы, если б Эрнест Кольмар не подхватил ее.
Демонический хохот, словно смех сумасшедшего, загремел в воздухе, и молодая девушка, лишившись чувств, упала на несколько минут на грудь рыцаря. Тот, испуганный на мгновение этим голосом и смехом, будто доносящимися из ада, прогнал с усилием суеверное чувство и, прошептав молитвы своему святому покровителю, отнес девушку к мраморной лестнице и положил на скамейку в цветочной беседке. Там, когда взгляды их встретились, глаза девушки выразили любовь, доверие, признательность.
– Благодарю, тысячу раз благодарю за вашу доброту ко мне, – пролепетала она. – Но какой ужасный голос, я до сих пор дрожу.
– Объясните мне, милая Сатанаиса, что значат эти
страшные слова? Я не суеверен, но тот голос показался мне сверхъестественным. Какие опасности угрожают вам? Я сумею их предотвратить.
– О, не спрашивайте у меня объяснения теперь! – воскликнула Сатанаиса, по-прежнему дрожа и бросая на него умоляющие взоры. – Я не чувствую, что в состоянии сейчас растолковать слова, слышанные вами, и предостережение, заключавшееся в них, а также свой испуг. Пощадите меня, умоляю, и не принуждайте начинать рассказ, который пробудит во мне воспоминания об ужасах, которые мне пришлось пережить.
Сатанаиса встала и хотела удалиться, но рыцарь остановил ее.
– Когда мы увидимся? – спросил он, тронутый ее печалью и слезами.
– Скоро, – ответила она. – Я не могу пока назначить дня и часа, но не сомневайтесь, я обязательно расскажу вам страшную историю моего рождения. Прощайте теперь, прощайте, не следуйте за мною.
Глава 17
Пажи
Пока происходили описываемые нами события, пажи Лионель и Конрад вышли из гостиницы и отправились погулять по городским бульварам. Близ южных ворот они встретили женщину, уже пожилую, любезного вида. Посмотрев на них с вниманием, она заговорила.
– Вы приезжие, красавчики? И долго останетесь в Праге?
– Мы приехали несколько дней назад, – ответил Конрад, – и вряд ли долго пробудем. Но я не думаю, что это вам интересно; уже поздно, и мы пойдем домой.
– Поздно? – удивилась старуха. – Стало быть, вы служите очень строгому господину, если он требует, чтобы вы ложились спать в такой час, когда развлечения только начинаются в знатных домах. Я отправляюсь отсюда в настоящий рай земной. Там блестящие залы наполнены щеголями и щеголихами замечательной красоты, музыка играет, столы уставлены самыми изысканными кушаньями и самыми лучшими винами. Я могу проводить вас в это восхитительное место. Хотите, или мне уйти одной?
Пажи были свободны, господин отпустил их на целый вечер.
– Пойдем! – воскликнули они, прельстившись удовольствиями, обещанными старухой. – Но нам надо вернуться домой, чтобы одеться приличнее.
– Не стоит, – возразила старуха. – Вы найдете там все необходимое, чтобы нарядиться. Отправимся немедленно: нам придется идти далеко.
При этих словах пажи почувствовали нерешительность, но старуха сказала им тоном, в котором сквозило презрение:
– Неужели вас пугает час прогулки верхом? В таком случае оставайтесь. Если у вас недостает мужества, удовольствия сами не прибегут к вам.
Она повернулась, намереваясь удалиться; самолюбие молодых людей было задето. Лионель остановил ее.
– Простите нам минутную растерянность, – молвил он. – Мы готовы следовать за вами.
– Хорошо, – кивнула старуха, – но предупреждаю: если вы не будете повиноваться мне во всем, то я не сумею доставить вам чудные удовольствия, которые обещала.
– Ступайте, добрая госпожа, – произнес Лионель. – Мы согласны повиноваться.
Старуха улыбнулась и, опустившись с вала, прошла через городские ворота, пажи за нею. Они прошагали так около мили, пока не добрались до небольшого леса, пересекаемого узкой тропинкой. Через несколько минут они достигли кладбища с могильными камнями, посеребренными луной, потом – часовни, где стоял человек с лошадьми. Одна была под дамским седлом, но, прежде чем молодые люди сели на лошадей, предназначенных им, старуха сказала:
– Наденьте эти рясы и позвольте застегнуть капюшоны, чтобы вы не могли видеть. Необходимо, чтобы дорога осталась вам неизвестна.
Молодые люди ничего не отвечали, но, несколько растревожившись, надели рясы, опустили капюшоны и сели на лошадей с помощью слуги, старуха поместилась в середине, держа их поводья, и они поскакали крупной рысью.
С четверть часа ехали быстро, потом лошади пошли шагом, и старуха воспользовалась этим, чтобы заговорить со своими спутниками: