Глава 25
Моя секретарша позвонила мне ровно в семь тридцать утра.
– Вставайте и наводите глянец, мистер Арчер.
– А что, я обязательно должен сиять, как начищенный медный чайник? Я чувствую себя таким тусклым. Лег в постель примерно час назад.
– А я еще и не ложилась. В конце концов, иной раз вы могли бы нарушить режим и отменить ваши солдатские побудки.
– Сегодня я отменяю их навсегда. – Я пребывал в том неопределенном, как бы взвешенном состоянии, когда все кажется либо смешным, либо вызывающим слезы, в зависимости от того, в каком положении вы держите голову. – А теперь повесьте эту проклятую трубку, я опять лягу. Что за жестокость!
– Вот это да! В каком мы сегодня прекрасном настроении с утра! – не утерпела она. Но инстинкт вышколенной секретарши тут же взял верх. – Подождите, не отключайтесь. Я приняла два междугородных вызова, оба из Лас-Вегаса. Первый – в час сорок, звонила молодая женщина, которая, по-видимому, очень хотела поговорить с вами, но не сообщила ни своего имени, ни номера телефона. Она сказала, что позвонит еще раз, но не позвонила. Вы слышите меня? Второй – в три пятьдесят. Доктор Энтони Ривз, молодой врач из Мемориальной больницы, заявил, что звонит по поручению пациента по имени Джордж Уолл, которого подобрали в аэропорту с тяжелыми ушибами головы.
– В аэропорту Лас-Вегаса?
– Да. Это вам о чем-нибудь говорит?
Я испытал немалое облегчение, узнав, что Джордж жив, но тут же до меня дошло, что теперь мне самому нужно немедленно тащиться в Международный аэропорт и взбираться на борт самолета.
– Не закажешь ли ты мне билет, Вера?
– На первый самолет в Лас-Вегас?
– Именно.
– Был еще один телефонный звонок вчера после обеда. Мужчина, назвавшийся Мерсеро, из управления дорожной инспекции, просил передать, что «ягуар» зарегистрирован на имя Ланса Леонарда. Это тот актер, который застрелился вчера вечером?
– Ты уже прочитала утренние газеты?
– Нет, я слышала по радио.
– Что ты еще слышала?
– Больше ничего. Это было короткое информационное сообщение.
…Еще не было и десяти часов утра, а я уже разговаривал с доктором Энтони Ривзом в его кабинете в больнице штата Южная Невада. Этой ночью он дежурил, так что именно он оказал первую помощь Джорджу Уоллу, которого привезли сюда люди шерифа. Полицейские обнаружили Джорджа, когда он бродил по аэропорту. В больницу его доставили в весьма плачевном состоянии. У него была разбита скула, подозревались сотрясение мозга и даже трещина в черепе. Джорджу необходим полный покой – по крайней мере в течение недели, а может случиться, что ему придется лежать целый месяц. Посетители ему противопоказаны.
Спорить с молодым доктором Ривзом было бесполезно, хотя он и казался тихоней. Поэтому я отправился на поиски какой-нибудь впечатлительной медсестры и в конце концов наткнулся на пухленькую рыженькую девицу в белом колпаке, на которую произвел необходимое действие мой старый полицейский значок – я носил его с собой на всякий случай. Она привела меня к двухместной палате, на двери которой висела табличка: «Посетители не допускаются». Джордж оказался единственным обитателем палаты. Он спал. Я обещал не будить его.
Плотные шторы почти не пропускали света. Было так темно, что я едва различил белую забинтованную голову Джорджа на подушке. Сев в кресло, стоящее между двумя кроватями, я прислушался. Слабое дыхание Джорджа было спокойным и ровным. Через некоторое время я сам чуть не уснул.
Из сонного оцепенения меня вывел крик боли. Сначала мне показалось, что кричит Джордж, но крики и стоны доносились из соседней палаты. Затем все стихло.
Шум разбудил Джорджа. Он зашевелился, застонал и попытался сесть, подняв обе руки к забинтованному, как у мумии, лицу, но покачнулся и чуть не упал с кровати. Я удержал его за плечи.
– Спокойно, парень.
– Пустите меня. Кто вы?
– Арчер, – ответил я. – Местная Флоренс Найтингейл[7].
– Что со мной? Почему я ничего не вижу?
– Ты в бинтах по самые глаза. К тому же здесь темно.
– Где это – здесь? В тюрьме? Я в тюрьме?
– Ты в больнице. Разве ты не помнишь, что просил доктора Ривза позвонить мне?
– Боюсь, что я ничего не помню. Который теперь час?
– Воскресное утро, ближе к полудню.
Это известие, видимо, сразило его наповал. Некоторое время он лежал молча, затем озадаченно проговорил:
– Кажется, у меня пропал целый день.
– Успокойся. Его уже не воротишь.
7
Флоренс Найтингейл (1320–1910), английская медсестра. Организатор и руководитель отряда санитарок во время Крымской войны 1853–1856 гг. Международным комитетом Красного Креста учреждена медаль имени Флоренс Найтингейл (1912 г.).