Вы знаете, какой была гробница египетского фараона Тутанхамона? Сокровищами из нее заполнена чуть ли не половина Каирского музея в Египте. Я помню, как шел из зала в зал и удивлялся тому, как могли эти изумительные вещи уместиться в небольшом подземелье.
В книге, посвященной тайнам Востока, я обязательно расскажу об императорских гробницах в Китае, о глиняной армии в несколько тысяч солдат и колесниц, запряженных конями, – все в натуральном размере.
Видимо, у скифов самыми ценными вещами считались сделанные греками вазы и кубки, на которых изображали скифов, а может быть, как теперь считают ученые, скифских богов.
Из кубков не пили, гребнями не причесывались, в вазах ничего не держали, потому что цари и знатные воины накапливали эти сокровища для путешествия по загробному миру. Драгоценные вещи никогда не переходили по наследству. Если ваза была куплена царем, то с его смертью она уходила вместе с ним в загробный мир, как в первые века скифской истории вождь забирал с собой любимую жену и верных слуг, а также коней. Этот обычай еще долго сохранялся у славян. И когда Пушкин писал про князя Олега, которого насмерть укусила змея, которая «из мертвой главы... шипя, между тем выползала», вернее всего, это далекий отзвук обычая, когда конь умирает вместе с хозяином.
Да и в самом деле, как не убить жену! Ведь если на том свете все будет, как здесь и даже лучше, кто будет варить любимый борщ для скифского царя?
Исследователи давно обратили внимание на то, что в курганах, где похоронены цари, не находят их корон. Женские головные уборы и всевозможные украшения вроде диадем, которые носили на голове, бывают. Браслеты и гривны (шейные украшения) в мужских курганах находили. А вот короны – ни одной.
Ученые давно решили, что короны у скифских царей были «переходящими», как и во всех государствах мира. Все мог взять с собой на тот свет царь, но государственную или племенную корону должен был оставить своему наследнику. Она не принадлежала царю. Она принадлежала народу.
Но это были лишь предположения. А тайна оставалась.
И вдруг все изменилось.
В конце XIX века интерес к скифским древностям стал так велик, что появились и кустари, которые любую древность могли изготовить за денек-другой. Была даже целая деревня под Одессой, которая славилась скифскими подделками. Да и как мог устоять какой-нибудь просвещенный вельможа, когда перед ним появлялась бабуся с узелком в руке – не хочет ли господин хороший поглядеть, что я вчерась в огороде накопала?
Господин чуть в обморок не падает. Ведь в узелке у бабуси лежит золотая монета и перстень. А бабуся уже готова показать господину ямку на огороде, не хочет ли он сам еще покопаться?
Господин выкапывает из земли обломки амфоры и золотые бляшки. Тут уж не поскупишься – ведь завтра бабуся может предложить золотую вазу.
Поставляли подделки в Европу одесские мошенники братья Гохманы.
В 1896 году братья явились к директору музея в Вене и сообщили, что в деревне под Одессой наивными крестьянами найден сказочный клад. В нем есть настоящая скифская корона – тиара, золотой колпак, какие носили персидские шахи и римские папы.
Тиару привезли на суд австрийских экспертов.
Высотой тиара была в двадцать сантиметров, весила полкило червонного золота. Она была поделена на три пояса. Нижний – сцены из жизни скифских пастухов, на втором поясе сцены из «Илиады» Гомера, а верхний пояс – узоры.
А между двумя нижними поясами надпись по-гречески: «Царю великому и непобедимому Сайтафарну от совета и народа Ольвии».
Эксперты обрадовались. Все стало на свои места. Тиара была изготовлена греками в Ольвии, городе, который в III веке до нашей эры зависел от скифов.
Сомнений у экспертов не оставалось. Хотя бы потому, что в Европе нельзя было отыскать мастера, способного создать подобное произведение греко-скифского искусства.
Братья Гохманы заломили за тиару такую сумму, что австрийцы не смогли ее заплатить.
Но заплатили французы, и за двести тысяч франков тиара была куплена Лувром.
Тиару выставили в пуленепробиваемой витрине. Все восхищались, хотя из России пришли совсем не восторженные отклики. И интереснее всех сказал один из наших археологов: «Возможно ли, чтобы покоренные ольвиопольцы осмелились подарить царю корону, на которой красовалась надпись, словно на портсигаре, подаренном на именины?»
Может быть, все бы и обошлось, но Гохманы не поделили доходы с посредниками, которые устраивали корону в Лувр. И на процессе выяснились такие гадкие вещи о Гохманах, что сомнения в подлинности тиары возникли снова. Тем более что в Одессе многие говорили, что тиару сделал «этот биндюжник Рухомовский, у которого золотые руки».