— Тебе придется смириться, сэр Бертран. Мы можем не справиться с охраной, — холодно заметил Конрад, — Я читал его личное дело, — он кивнул в сторону Андри, — После восьмого побега я перестал считать. Думаешь, этот парень не воспользуется первым же удобным случаем?
Андри их уже не слушал. Он опустился на одно колено над оруженосцем и осматривал его раны.
— Как его зовут? — бросил маг не оборачиваясь.
— Армин Де Аленнуа, — ответил Конрад, — На него напала георсора. Мы с командиром подоспели слишком поздно: яд успел попасть в раны.
Только сейчас Конрад заметил, что левая рука Армина от кисти и выше локтя почернела и по толщине, напоминала, скорее, бревно: до того сильно она распухла. То же самое случилось с ранеными ногами. Яд георсоры неумолимо полз по телу юноши, оставляя раненому все меньше шансов на спасение.
— Это ты обработал его раны? Сделано аккуратно и грамотно.
— Я, — Конрад почему-то почувствовал смущение.
— Пока его еще можно спасти. У него сильный жар. Армин, ты слышишь меня?
Юноша застонал.
— Хорошо. Слушай меня внимательно, Армин. Сейчас я попробую тебе помочь. Ничего не бойся, все будет хорошо, — маг поднял глаза на Конрада, — Ситуация осложняется плохой восприимчивостью к магии у представителей Ордена. Я смогу ему помочь, но это займет много времени, и ему во время лечения может быть очень больно. Поэтому, сэр рыцарь, я попросил бы тебя придержать его голову. Говори с парнем о чем-нибудь хорошем. Он нас слышит, и ему очень нужна поддержка.
— Насчет плохой восприимчивости можешь не беспокоиться. С Армином тебе будет легко, — Конрад опустился на пол рядом с оруженосцем и положил его голову к себе на колени, — Я готов.
Рыцарь поймал себя на том, что до этого никогда не видел настоящего мага, в совершенстве владеющего своим искусством. Андри определенно знал, что делал. Руки чародея уверенно двигались над напряженным, вздрагивающим от боли телом Армина, изредка замирая, иногда производя какие-то движения, смысла которых рыцарь-лейтенант не понимал. Глаза целителя были закрыты, губы беззвучно что-то шептали. Несколько раз юный оруженосец вскрикивал от боли и дергался, а маг сильно вздрагивал всем телом, словно наткнувшись на невидимую стену, открывал глаза и встряхивал головой. В такие моменты рыцарю казалось, что целитель и сам ощущает ту боль, которая мучает его пациента. После таких всплесков маг задумывался на несколько секунд и начинал сначала, видимо, пробуя нащупать другой путь.
Конрад наклонился над Армином, гладил его по голове и тихо, чтобы не мешать чародею, шептал слова утешения, которые, как рыцарь помнил, в детстве ему самому говорила мать, когда маленький Конрад приходил домой исцарапанный, с разбитыми коленками.
Рыцарю показалось, что прошла целая вечность, прежде чем юноша постепенно расслабился. Его дыхание стало ровнее. Движения целителя тоже стали более плавными и медленными.
Наконец, маг тяжело вздохнул и сел на каменные плиты пола, прикрыв глаза и вытирая пот с побледневшего лица. Было видно, что целитель смертельно устал. Эсса бросилась было к нему, но Бертран грубо удержал девушку за плечо:
— Стой, где стоишь.
Андри, видимо, угадал ее движение, открыл глаза и слабо улыбнулся:
— Я в порядке, милая, — он перевел взгляд на Конрада, — Дай мне воды. Сейчас займусь твоим товарищем.
Конрад отцепил от пояса флягу и протянул целителю. Тот сначала поднес ее к губам юноши, который уже открыл глаза, и только затем напился сам.
— Спасибо, мэтр чародей, — смущенно прошептал Армин, — Ты спас мне жизнь.
— Ему нужно полежать еще немного. В таких тяжелых случаях исцеляемый устает не меньше, чем лекарь, — сказал Андри, с трудом поднимаясь на ноги, — Четверть часа, не больше. Потом может слегка подташнивать, или будет кружиться голова. Но теперь его жизни ничто не угрожает. С ним действительно было проще, чем тогда…
Маг не договорил и приблизился к Бертрану, все еще сжимающему плечо Эссы.
— Отпусти мою жену, сэр рыцарь. И доверься мне, по возможности.
Бертран грубо оттолкнул молодую женщину и угрюмо посмотрел на мага:
— Одно движение, которое покажется мне угрожающим, и ты покойник, Андри Мак Глейс.
Целитель усмехнулся и дотронулся до сломанной руки старика: