— Туда можно как-то проникнуть? — с надеждой спросил оруженосец.
— Возможно, если мы сделаем что-то, чего здесь не слышали или не видели тысячу лет, у нас получится, — задумчиво произнес маг.
Андри бережно достал из чехла лютню и тронул рукой струны.
— Я часто пел для тебя, но сыграть что-нибудь для Виэри у меня никогда не было случая, — тихо сказал чародей подруге, — Мне жаль, что он представился так поздно… Позволь, я спою песню, которую мне часто пела мать. Про странников, которые всегда возвращаются домой, потому что их там любят и ждут.
Эсса молча кивнула. Андри запел. Сначала тихо, но с каждым новым куплетом его голос звучал все сильнее и увереннее. Казалось, покинутый город замер от удивления и радости, услышав на своих улицах обычную живую песню. Эсса, Матеос и Армин зачарованно слушали.
Когда Андри закончил, все четверо вдруг заметили, что улица в десятке шагов вот них начала меняться. Как будто кто-то невидимый прямо у них на глазах стирал со старой картины накопившиеся на ней за многие годы слои пыли, грязи и паутины, открывая взгляду истинный пейзаж, изображенный на ней. Теперь улица была чисто выметенной, стены домов — белоснежными, а крыши — яркими и веселыми, покрытыми разноцветной черепицей. В образовавшийся проход пробивались солнечные лучи.
Андри бережно взял Эссу за руку и пошел вперед. За ними почти побежал Армин. Матеос, осторожно оглядываясь, шагнул последним.
На той стороне их встретили зелень, синее небо и яркое летнее солнце.
Городские ворота были целы. Обе створки аккуратно висели на своих петлях и были широко распахнуты. За ними была видна ровная мощеная дорога, а вдалеке угадывался мрачный, холодный пейзаж Волчьего Края. Но здесь, в городе, было по-летнему тепло. Площадь перед воротами была залита ярким светом. Судя по тому, что солнце было высоко, в мире кхоарро сейчас было около полудня.
Дома с оранжевыми черепичными крышами и зелеными ставнями, сложенные из белоснежного камня, окружали площадь. На подоконниках высоких стрельчатых окон стояли вазоны с цветами и пряными травами. Где-то на верхних этажах через улицу были протянуты веревки, на которых сушилось, развеваясь на теплом ветерке, свежевыстиранное белье.
Изумрудные лужайки около домов были тщательно подстрижены, клумбы пестрели яркими цветами. На ветвях зеленеющих деревьев безмятежно щебетали птицы.
А еще в этом городе были запахи. Пахло нагретой солнцем мостовой. Пахло геранью и розмарином. Теплый ветерок принес откуда-то дразнящие ароматы свежего хлеба и только что сваренного кофе.
Людей видно не было.
— Смотрите! — Эсса показала рукой в сторону дуба, — Вон он.
Под раскидистым тенистым деревом умиротворенно лежал кхоарро. Сейчас монстр не был похож на зловещее уродливое существо, кое-как собранное из обломков давно забытых статуй. Кхоарро был живым. Мех на туловище пантеры лоснился, перья на огромных черных крыльях звериной половины отливали зеленым. Человеческий торс и четыре руки были золотистыми от загара. Голова оказалась темноволосой и сероглазой. Несмотря на то, что каменный кхоарро лишился в бою руки и половины головы, а две его звериные лапы были искалечены, сейчас он был цел и невредим. Оружия у кхоарро тоже не было. В одной из рук преобразившийся монстр держал старинный инструмент, похожий на огромную лиру.
— Воплощение Души Города невозможно уничтожить, — сказал Андри, — Даже если растереть все в городе в пыль, он все равно будет восстанавливаться.
Сейчас кхоарро напоминал пантеру после удачной охоты. Между его массивных передних лап лежал рыцарь-лейтенант. Воин не подавал признаков жизни.
— Почему он утащил именно сэра Конрада? — прошептал Армин.
— Все мы здесь заражены страхом и ненавистью, — медленно ответил Андри, не сводя глаз с чудовища, — Возможно, сэр Конрад чем-то лучше нас. А возможно, и наоборот.
Увидев подошедших к нему людей, чудовище медленно и с достоинством кивнуло в знак приветствия.
— Мы пришли за нашим товарищем, — тихо сказал Андри, — Отпусти его. Мы все уйдем и больше тебя не побеспокоим.
— Он опять наденет на вас оковы, — кхоарро не открывал рта. Казалось, говорит сам город: гулкий голос звучал отовсюду.
— Это не причина, чтобы бросать его здесь одного, — сказал маг.