Несколько статей по вопросу местонахождения Хазарии выполнил Б.А. Рыбаков. Но он сделал сразу несколько ошибок: во-первых, объявил Хазарию государством кочевников, во-вторых, поместил в центр Калмыцкой степи, основываясь на неверных расчетах расстояний, указанных в т. н. еврейско-хазарской переписке. Гумилева, кстати говоря, Рыбаков не любил, считал безграмотным ученым и активно с ним полемизировал. По политическим взглядам оба ученых были патриотами, но разного толка. Рыбаков – человек вполне советский, а Гумилев – скорее деникинец; во всяком случае, белогвардеец, за что в свое время и подвергся репрессиям.
Еще одна сводная работа – «Хазары» – вышла из-под пера авторитетного советского археолога С.А. Плетневой. Она руководствовалась открытиями именно археологии, не знала восточные языки, не могла синтезировать факты, что не позволяет сделать конечные выводы. В самом деле, археологи объединили т. н. салтово-маяцкую культуру, пытались выдать ее носителей за хазар и поражались, насколько она несходна. Но это лишь потому, что перед нами две разные культуры: кочевников-болгар и оседлых аланов. Другая ошибка: одна из глав книги Плетневой называется «От кочевий к городам». Несколько десятилетий назад считалось, что города, в отличие от кочевий, – символ прогресса. Тезис этот воспринимался некритически для всех эпох. Скажем, на экономических картах СССР имелись диаграммы роста городского населения и уменьшения сельского, что подавалось как достижение. Для XX века с этим можно, конечно, согласиться: держава превращается из аграрной в индустриальную. Население городов, соответственно, растет. Хотя и тут дело кончилось столь массовым исходом крестьян в города, что специалисты стали бить тревогу: происходило разрушение деревни. В экономике возникли перекосы. Правда, в современной России налицо обратный процесс: разрушение промышленности и нарастающая эксплуатация аграрного сектора, продукция которого идет на экспорт.
Рост городов Хазарии не означает прогресса. Это иное. Купеческая иудейская община захватывает власть и формирует центры торговли, к которым коренные хазары отношения не имеют. Напротив, коренное население Хазарского каганата бесправно, его проблемы не интересуют еврейское правительство. Хазары медленно вырождались и в конце концов просто исчезли. Где же тут прогресс?
В итоге выясняется, что ни Плетнева, ни Рыбаков, ни Гумилев, ни Артамонов, ни Новосельцев не нарисовали полную картину взаимоотношений хазар и русичей. Хотя бы потому, что их работы появились в разное время. Лишь Гумилев подошел к решению проблем максимально близко.