Опасаясь нарваться на выстрелы, я подобрался к выходу и выглянул наружу. Легкий холодок подтвердил мою догадку: меня держали довольно высоко в горах. Пещера располагалась в склоне небольшого отвесного каньона, далеко внизу поджидала россыпь округлых скал.
C противоположной стороны каньона за пещерой наблюдало несколько синих здоровяков. Это были старые колоссы: шкуры натянутые и потрескавшиеся, тела покрыты татуировками и обернуты лоскутами кожи убитых и съеденных людей[г].
— Зачем вы меня сюда засадили, зверюги? — прокричал я. Мой голос эхом разнесся по каньону. — И что вы сделали с прекрасной Элизандрой Драмали? Если с ее прелестной головки упал хоть один волос, вы познаете гнев разъяренного алломанта!
Ответа от дикарей не последовало. Они сидели вокруг тлеющего костерка и даже не повернулись в мою сторону.
Похоже, мое положение было не столь идеальным, как я решил поначалу. Склон снаружи пещеры оказался гладким, как стекло, и крутым, как цена за виски в забегаловке у Марли. Разумеется, попытку спуститься я бы не пережил, особенно когда так кружится голова из-за раны.
Но и просто сидеть сложа руки нельзя. Мисс Драмали, дражайшей Элизандре, наверняка грозила опасность. Будь проклята эта женщина и ее своеволие! Ей следовало остаться в лагере, как было велено. Я понятия не имел, что с ней приключилось, впрочем, как и с верным Хандервимом[д]. Колоссы не посмеют причинить ему вред, так как принесли клятву террисийцам,[е] но он наверняка переживает за мою жизнь.
Я не стал раздумывать над тем, как угодил в это ужасное место. Мне был нужен металл. В организме его не осталось: я сжег последние крохи, чтобы придать твердости рукам и взгляду, когда точным выстрелом уложил колосса-претендента на мой трон. К сожалению, похитители украли мой «глинт» — колоссы хоть и зверюги, но сообразили забрать оружие, особенно когда увидели, как я управляюсь со своим надежным револьвером. Флаконы с металлами они тоже забрали. Может, хотели проверить, нет ли в них виски. Некоторые алломанты из Дикоземья и правда употребляют подобные смеси, но я никогда этого не одобрял. Джентльмену-искателю приключений нужно всегда сохранять ясный разум[ж].
Мне бы очень пригодился мешочек с оловом, спрятанный в каблуке. К несчастью, потайное отделение открылось еще, наверное, во время первой стычки с колоссом-поединщиком. Мешочек потерян! Я мысленно отметил себе поговорить с Ранетт насчет ее хитроумных каблуков и о том, как они норовят открыться в самый неподходящий момент.
Беда! Алломант без металла! У меня осталось лишь одно оружие — мой ум. Хоть ума мне не занимать, его могло и не хватить. Кто знает, в какую передрягу угодила прекрасная Элизандра?
Преисполнившись решимости, я взялся исследовать пещеру. Шансов было мало, но эта местность как раз славилась залежами минералов. В тот день мне и правда благоволил Выживший: в дальней стене я заметил проблеск рудной жилы. Почти невидимый, я обнаружил его только на ощупь[з]. В полумраке пещеры я не смог точно определить, что это за металл, но выбора не было.
Во время нечастых наездов в Элендель я обнаружил, что пользуюсь репутацией едва ли не героя. Должен заверить вас, дорогие читатели, что я лишь скромный искатель приключений, не заслуживающий чрезмерного поклонения. И все-таки, пусть я никогда не желал славы,[и] я очень ценю свою репутацию. Поэтому, если бы мог, я бы стер из вашей памяти следующую часть рассказа.
Однако моей целью всегда было преподнести вам искренний и полный отчет о моих путешествиях в Дикоземье. Честность — моя главная добродетель[й]. Итак, вот правдивое изложение того, что случилось дальше.
Я опустился на колени и начал лизать стену.
Мне никогда не хотелось выглядеть перед вами глупо, дорогие читатели[к]. Но чтобы выжить в Дикоземье, нужно хвататься за любую возможность. Так я и сделал. Языком.
Мои усилия были вознаграждены крошечной толикой олова, однако его хватило, чтобы на несколько мгновений усилить чувства[л]. Я внимательно прислушался в поисках подсказок, как найти выход из сложившейся ситуации.
Мой усиленный оловом слух уловил два звука. Первый — журчание воды. Выглянув из пещеры, я увидел среди скал внизу ручеек, не замеченный раньше. Вторым звуком было странное царапание, словно когтями по ветке.
Я с надеждой поднял голову и среди поросли сорняков в скале обнаружил ворону. Неужели?
— Молодец! — провозгласила ворона нечеловеческим голосом. — Ты отыскал металл даже в тюрьме, Джек. Выживший доволен твоей изобретательностью.
г
Джек пребывает в блаженном неведении относительно современных представлений о колоссах, согласно которым они редко (если вообще) используют человеческую кожу как трофей. Более того, сообщения о том, что колоссы едят людей, сильно преувеличены.
д
По правде говоря, я спал. День выдался нелегким. Уверен, что встревожился бы насчет Джека, приди мне это в голову. Однако выделенная колоссами кровать оказалась необычайно удобной.
е
См. двадцать пятый эпизод, в котором мы узнали про клятву колоссов не причинять вреда террисийцам и почему в нашем путешествии они относились ко мне с небывалым уважением. Я уделил некоторое внимание этому вопросу.
ж
Разве он не упомянул, как частенько пропускает стаканчик виски в дорожной забегаловке? Возможно, воровские притоны не считаются местами, где требуется ясный разум.
з
Да, в соответствии с тем, как он написал это предложение, он на одну строчку превратился в невидимку. Нет, он не позволит мне это исправить.
л
Момент, когда Джек лижет стену, заслуживает здорового скептицизма. Мои исследования указывают на то, что весьма маловероятно отыскать чистую оловянную жилу в естественной пещере. Сомнительно, что в тех краях можно встретить хотя бы касситерит — оловянную руду, — да и то, для алломантии он недостаточно очищенный. Однако Джек не солгал, когда упомянул о потере мешочка с оловом. После того как его пленили второй раз, я нашел полный нераспечатанный мешочек на земле в лагере.