– Нет, – не меняя тона, отрезал Владимир. – Ты сможешь стать наставником, только когда научишься поддерживать порядок, а не устраивать беспорядки.
Кузя тоже оскалился:
– А главой Управления тебя не назначить?
– Уж не себя ли ты возомнил главой Управления, фамильяр?
Напряжение всё ещё висело в воздухе, но противников удалось втянуть в диалог. А когда дивы начинают разговаривать, риск того, что они кинутся друг на друга, становится значительно меньше. Инстинкты уступают место разуму. Кузя давно заметил это отличие дивов от людей: последние, наоборот, используют оскорбления и словесную перепалку, чтобы набраться смелости и напасть. Самое время развить успех. Но злить зачинщиков ссоры больше не стоит.
– Глава Управления скоро будет здесь. И ваши хозяева тоже. Я просто прибыл чуть раньше, – весомо произнес Кузя и тут же увидел, что его замечание сильно остудило общий пыл. Еще бы, разбуженные среди ночи колдуны точно будут не в самом радужном настроении.
Но московский див не уступал, и Кузя догадывался почему.
– Если меня накажут, так тому и быть. Но теперь главдиву придется доложить о моих требованиях. Я хочу, чтобы назначили меня. Я сильнее вашего единственного наставника.
Кузя посмотрел на Владимира. А тот медленно и четко проговорил:
– Ты не станешь наставником. Хочешь бросить мне вызов – я передам хозяину, и он назначит бой. Но никто из вас не будет нарушать правила. Вы – новички. А должность наставника нужно заслужить.
Воздух снова завибрировал. Московский див показал клыки.
– Ты не слишком много о себе возомнил? Разве не колдуны решают, кому быть наставником, а кому нет? Или думаешь, что роскошный наряд делает тебя лучше нас?
И тут Кузя понял, что не зря об этом предупреждал Гермес Аркадьевич. Яркая разноцветная одежда Владимира! Москвич, впервые увидевший нечто подобное в стенах общежития, подумал, что у Владимира есть какие-то особые привилегии.
Нужно было срочно спасать ситуацию. Кузя рассмеялся. И московский див наконец-то бросил в его сторону взгляд.
– Ну ты и дебил! Ну конечно, он лучше. Ведь именно поэтому его и наградили красивой одеждой.
– Наградили? – судя по всему, удивился не только задира, но и остальные дивы, включая Владимира.
Кузя широко улыбнулся. Кажется, работает.
– Ну да, – вдохновенно продолжил он, – а вы как думали? Даже главный див всегда носил стандартную казенную робу. Но в петербургском Управлении теперь не так! По повелению его сиятельства Гермеса Аркадьевича, тем дивам, что отличились на службе, будут разрешать выбрать себе одежду для общежития. На каждого будет выделена сумма из содержания, в зависимости от заслуги.
Все присутствующие придвинулись поближе и, затаив дыхание, слушали Кузю. Даже Владимир.
– И… что, мне самому можно будет выбрать и штаны, и рубашку? Любого цвета? – спросил один из московских.
– Ага, – подтвердил Кузя, – хоть в полоску, хоть в цветочек.
– И… картинку? Картинку тоже можно будет? – широко раскрыв глаза, добавил другой.
– Конечно. Какую захочешь, – подтвердил Кузя, – но только если очень хорошо себя проявишь.
– Здорово…
Боевой запал присутствующих полностью иссяк.
– И это еще не всё, – окрыленный успехом, провозгласил Кузя, – самым отличившимся разрешат покрасить стены в своих комнатах в любой цвет. И даже краску выдадут.
– А если я захочу обои? С розами? – раздался за спиной голос Савелия.
– За обои придется совершить что-то особенно выдающееся. Особенно за розы, – обернулся Кузя. Дивы захмыкали.
И только лицо Владимира осталось серьезным.
– Построиться, – приказал он. А когда дивы выполнили команду, продолжил: – Сейчас откроют проходы, и каждый направится в свою комнату. Там вы будете ожидать решения главы Управления по поводу сегодняшнего инцидента.
Он повернулся к Кузе:
– А ты напишешь отчет, пока я буду докладывать о случившемся его сиятельству.
Кузя направился к выходу, но Владимир остановил его:
– Не в таком виде. Савелий.
Рыжий див тут же оказался рядом.
– Принеси свою форму.
– Будет сделано. – Савелий выглядел весьма довольным. Вероятно, радовался, что его не успели сильно избить, или гордился, что за него вступился наставник, а потом и главный див. А может, уже предвкушал, как оклеит стены обоями с розами.