В приемной зале послышался звонок, мягкий, мелодичный, как звук маленького органчика.
Предшествуемый церемониймейстером и сопровождаемый двумя камергерами в шитых мундирах с ключами, при шпагах и в треуголках, император, слегка сгорбившись и опираясь на тросточку из слоновой кости, медленными шагами шел по направлению к роскошному тронному креслу, покоившемуся под золоченым балдахином, убранным дорогими японскими шелками.
Движение руки повелителя было достаточным для того, чтобы все лица свиты немедленно удалились.
В приемной зале остался император с своим ближайшим помощником.
Император был для японца довольно высокого роста, представителен и хорошо сложен.
На его небольшом желтом лице выделяются черные, проницательные глаза. Густые взъерошенные волосы длиннее, чем обыкновенно встречаются у японцев. Жесткие редкие усы и борода несколько портят общее впечатление, производимое внешностью монарха.
Император был в мундире, похожем на форму французского артиллериста. Короткий мундир, обшитый шелковым аграмантом, явно носил характер чисто европейский.
На правой стороне груди красовался орден Хризантемы и два небольших кавалерских креста.
— Подойдите, дорогой маркиз, — сказал император и его голос звучал тихо, звуком мягкого баритона.
Маркиз отвесил низкий церемониальный поклон и подошел вплотную к столу, находившемуся около тронного кресла.
— Ваше Величество, — сказал маркиз, — я сейчас от нашего посла в Париже получил печальное известие. Любимец Вашего Величества молодой принц Алешито Коматсу пал на дуэли от руки германского барона.
Император сморщил брови и глаза его метали искры негодования.
— Причина дуэли?
— Ваше Величество, я, к великому моему огорчению, должен указать на приближенную к Ее Величеству юную красавицу Хризанту — сестру убитого, как на виновницу этого неожиданного происшествия.
Император ничего не ответил. Голова его поникла и левая рука судорожно сжала огромную шелковую кисть около локотника кресла. Произошла томительная пауза.
— Это очень прискорбно, — вздохнув, сказал император. — Передайте их отцу мое искреннее соболезнование.
— Ваше Величество! Наш посол в Париже сообщает, что покойный просил, чтобы сестру его спасли из рук этого арийца и желал, чтобы ее доставили обратно в страну Восходящего солнца.
— Быть по сему. Вы сделаете надлежащие указания послу.
— Я имею честь доложить Вашему Величеству, что корейский император всячески тормозить благие начинания Японии в деле просвещения этого родственного нам народа. Я послал в Сеул усиленный десант для поддержания престижа нашего посланника.
— Дорогой маркиз. Это все изменится лишь тогда, когда наши войска займут Сеул. Тогда европейское влияние сойдет на нет и мы вернем все утраченное в Симоносекском договоре. Действуйте, действуйте, дорогой маркиз, так, как вам подсказывает ваш патриотизм.
С этими словами император нажал кнопку электрического звонка у локотника кресла. В приемный зал вошли церемонимейстер и камергеры. Маркиз Ито отвесил три поклона и, пятясь, вышел из приемной залы.
XVII. В японском посольстве
На авеню Марсо, около здания японского посольства, замечалось некоторое оживление. В подъезд поминутно то входили, то выходили.
Секретарь посольства в большой ажитации делал доклад послу.
— Виконт Ияко после передачи письма на ваше имя, господин маркиз, заходил сюда с просьбой принять меры для охраны имущества принца и принцессы, брошенного на произвол судьбы в «Гранд-Отеле».
— Немедленно телефонируйте префекту и просите его заехать ко мне или послать супрефекта.
— Слушаю-с, — ответил секретарь, удаляясь,
Маркиз, сидя в своем роскошном кабинете, по-видимому, только что встал.
Он был в бархатной тужурке, надетой поверх ночной сорочки. Его сморщенное лицо, тщательно выбритое, было покрыто мелкими морщинами, а глаза еще не совсем прояснились от сна.
Его разбудили так рано, около восьми часов, так как требовалось немедленно послать донесение в Токио.
Маркиз зевнул, потянулся.
— Черт бы их подрал, эти дуэли. Тоже надо было принцу с важной миссией приезжать в Париж с сестрой. Теперь мое положение, не угодно ли…
Посол, кряхтя и облокачиваясь левой рукой о письменный стол, приподнялся.
Вошедший лакей на серебряном подносе подал маркизу визитную карточку.
— «Ямато», — прочел маркиз. — Проси.
Перед ним предстал Ямато.
— Ну что, исполнено ли мое поручение? — спросил маркиз.
— Прошу извинить, но мне не удалось разыскать той дамы, так как она из опасения преследования еще накануне моего уведомления выбыла в Брюссель.