Она была не заперта. Лейнингъ сталъ съ жадностью пробѣгать находившіеся тамъ письма, откладывая въ сторону самые важныя, а дворникъ и квартирная хозяйка равнодушно смотрѣли на него. Онъ сложилъ бумаги и ужъ собрался ихъ сунуть въ карманъ, какъ вдругъ чья то рука его остановила и насмѣшливый голосъ сказалъ надъ самымъ его ухомъ:
Стой, подѣлись братъ!
Выкрестъ вздрогнулъ и поднялъ голову. Шервудъ и Соломида, не слышно вошедши въ комнату, стояли передъ нимъ.
VII
Кто тебѣ подарилъ это кольцо? спросилъ государь молодую женщину, находившуюся вмѣстѣ съ нимъ въ томъ же кабинетѣ въ которомъ мы его видѣли въ началѣ разсказа. Царь медленно расхаживалъ, скрестивъ руки за спиной.
Кто тебѣ подарилъ кольцо? повторилъ онъ.
Молодая женщина продолжала молчать. Горе и опасеніе за судьбу мужа отшибло у ней память. Она приложила руки ко лбу, точно стараясь что-то припомнить.
Государь остановился передъ ней и устрѣмилъ на нее пристальный взоръ, но его мысли, повидимому вовсе не были заняты женщиной, стоящей на колѣняхъ, онѣ летали далеко, далеко.
Женщина была такъ разстроена, что едва ногла пробормотать: помилуйте его.
Онъ будетъ помилованъ, но прежде скажи, кто далъ тебѣ это кольцо?
Эти утѣшительныя слова освѣжили память молодой женщины и она наконецъ отвѣтила: какая-то цыганка.
Цыганка? переспросилъ онъ, глухимъ и задумчивымъ голосомъ. Цыганка?! Какъ ее звали?
Молодая женщина молчала и всѣмъ тѣломъ трепетала отъ страха.
Какъ ее звали? Можетъ Марфуша?
Да. Марфуша! Марфуша!! воскликнула она.
Ты знала Марфуша?!
Я ее видѣла только одинъ разъ! Клянусь Богомъ живымъ, только одинъ разъ!
Зачѣмъ, подарила она тебѣ кольцо?
Зачѣмъ?! подумала молодая женщина, соображая. Зачѣмъ? повторила она себѣ еще разъ.
Государь хранилъ молчаніе, и своимъ орлиннымъ взглядомъ, казалось, хотѣлъ прочесть тайну сердца той, которую онъ допрашивалъ.
Зачѣмъ? Повторила жена Достоевскаго въ третій разъ. Да, теперь вспомнила! и она отняла руки отъ лба. Она дала мнѣ это кольцо, заклиная жизнью и моимъ спасеніемъ, никогда его не снимать, сказала мнѣ…
Она остановилась точно соображая.
Ну?! Чтожъ она сказала? спросилъ государь.
Она сказала… Да, она сказала…
Что же?! Еще разъ спрашиваю, что она тебѣ сказала? повторилъ Николай съ леденящимъ спокойствіемъ, которое всякаго привело бы въ трепетъ.
Она… Она сказала, что кольцо не можетъ спасти моего мужа, но отомститъ за меня!
А если бы оно могло спасти твоего мужа, отдала-бъ ты его мнѣ?
Я, государь? Не надсмѣхайтесь надъ бѣдной любящей женщиной! Неужели я могу спасти моего мужа? Неужели мнѣ могутъ вернуть его?
Согласна ли ты продать мнѣ это кольцо? Скажи да, и твой мужъ будетъ спасенъ.
Достоевская на колѣняхъ доползла до государя и стала цѣловать его ноги.
Вѣдь вы меня не обманываете? Нѣтъ, нѣтъ, это было бы черезчуръ жестоко!.. Вѣдь вы спасете моего мужа?
Я тебя еще разъ спрашиваю, хочешь ли продать мнѣ кольцо? Отдавая кольцо, цыганка болѣе ничего тебѣ не говорила?
Мнѣ? Нѣтъ! Я не знаю этой ужасной женщины! Я ее никогда передъ этимъ не видѣла! Что она мнѣ еще сказала?
Да, да! она говорила, что я не буду въ состояніи спасти своего мужа, но, что я за него отомщу! А теперь онъ будетъ мнѣ возвращенъ? Неужели цыганка солгала?!
Гадалки часто врутъ, они всегда врутъ. Что ты хочешь за кольцо?
Молодая женщина сорвала его съ пальца и положила у ногъ государя.
Неужели я стану торговаться за кольцо, когда дѣло идетъ о свободѣ моего мужа? Не даромъ же я слышала, что вы, ваше величество, царь милостивый и справедливый!
Николай поднялъ кольцо, осмотрѣлъ его со всѣхъ сторонъ, подавилъ скрытую пружину и камень отскочилъ, открывая скрытый медальончикъ.
Да такъ, сказалъ монархъ, и все въ цѣлости.
Такъ что же ты хочешь за кольцо? спросилъ онъ вторично.
Молодая женщина, молча ломала себѣ руки.
Ладно, сказалъ царь, твой мужъ свободенъ! Но онъ не можетъ оставаться въ Петербургѣ, вамъ нельзя здѣсь оставаться! Потомъ онъ подошелъ къ письменному столу, написалъ нѣсколько строчекъ, всталъ и позвонилъ два раза.
Вошелъ дежурный адъютантъ.
Бѣдная женщина не вѣрила своему счастію, она судорожно цѣловала ноги государя и рыдая отъ радости сказала:
Неужели это правда? Неужели это не сонъ? Ступай, чтобы сонъ обратился въ дѣйствительность, сказалъ государь, съ страннымъ волненіемъ.