В начале военной карьеры подпоручик Луцкий служил в 4-м Несвижском гренадерском генерал-фельдмаршала князя Барклая де Толли полку в Москве. Затем в должности командира роты участвовал в войне с Японией, в частности, в Мукденском сражении. После поражения России и окончания войны проходил службу на офицерских должностях в Московском и Харбинском гарнизонах.
В 1908 году Луцкий переводится в дислоцировавшийся в районе города Читы пехотный стрелковый 13-й Восточно-Сибиркий полк, а затем в штаб дивизии, где занимается изучением опыта минувшей войны с Японией. Особенно его интересовали вопросы разведки, в которой японская армия, по его мнению, во многом превосходила русскую. Это, видимо, было замечено командованием, и Луцкий был направлен на курсы иностранных языков при Владивостокском институте Востока, где изучал японский и другие иностранные языки. После окончания курсов командируется на два года в Японию для совершенствования языковых знаний и, как можно предположить, для получения практических навыков по разведке. Затем, в конце 1914 года был направлен для прохождения дальнейшей службы как специалист-разведчик в штаб Иркутского военного округа.
После февральской революции 1917 года штабс-капитан Луцкий оказался в числе тех, кто приветствовал свержение царизма. Солдаты и офицеры избрали его членом, а затем председателем Совета военных депутатов Иркутского военного округа. В это время он работал заведующим оперотделом штаба округа, одновременно являясь помощником начальника контрразведки округа. В мае-июле 1917 года находился на курсах военной разведки в Петрограде.
В августе 1917 года Луцкий был командирован в Харбин, где возглавил разведывательное отделение. Тогда же он познакомился с харбинскими большевиками. Жена одного из членов харбинской партийной организации вспоминала, как в беседе Луцкий однажды заявил: «Разделяя ваши взгляды, я думаю, что в Иркутск вернусь как член харбинской организации большевиков. Можете на меня положиться, в борьбе с врагами я с вами безраздельно».
Весь длительный и сложный период борьбы за становление советской власти в Сибири и на Дальнем Востоке Луцкий занимался активной разведывательной работой. Он вскрыл в Харбине заговор начальника КВЖД генерала Л. Д. Хорвата и проинформировал об этом советское правительство в Петрограде. Добыл через агентуру и сообщил в Центр ценные сведения о продвижении к Харбину японских войск.
Когда белогвардейцы и японцы разгромили в Харбине Совет, Луцкий перешел на нелегальное положение, изменил при помощи грима внешность, использовал фиктивные документы. Рискуя жизнью, он продолжал вести разведку в районе Харбина и передавал информацию в Петроград.
В январе 1918 года, преодолев многие опасности, Луцкий пробрался в Иркутск. Он был назначен заместителем командующего войсками округа М. Н. Рютина (будущего известного оппозиционера) и начальником штаба округа. Одновременно возглавлял разведывательную работу против японцев и банд Семенова. Через внедренную в их среду агентуру добывал важные разведывательные сведения. С апреля 1918 года — заместитель командующего Сибирским военным округом.
В связи с мятежом белочехов в июле 1918 года все советские организации были эвакуированы из Иркутска в Забайкалье. В декабре того же года прокурор иркутского суда разослал во все колчаковские части списки активных большевиков, подлежащих аресту. В них значился и Луцкий, о котором было сказано: «Старший помощник начальника Иркутской контрразведки, начальник русской разведки в Харбине».
Луцкий вновь перешел на нелегальное положение. Работал кассиром на железной дороге и собирал разведывательные сведения относительно передвижения войск противника. Тем не менее в конце 1918 года он был арестован и доставлен в Благовещенск, а затем по требованию Хорвата — в Харбин. Однако мощные выступления трудящихся в поддержку заключенных харбинской тюрьмы вынудили белогвардейское командование освободить Луцкого из-под стражи в числе других заключенных. По приказу военного министра эсера Краковецкого он был отправлен во Владивосток, где находился в тюрьме до падения белогвардейского режима в январе 1920 года.
В дальнейшем судьба Луцкого была связана с Дальним Востоком. В феврале 1920 года он назначается членом Военного совета Приморья и начальником разведывательной и контрразведывательной служб штаба партизанской армии. Здесь он работает в тесном контакте с Сергеем Лазо, являвшимся одним из руководителей Военного совета, занимается реорганизацией партизанских отрядов в регулярные части революционной армии.
В ночь с 4 на 5 апреля 1920 года японские солдаты внезапно окружили все правительственные учреждения Владивостока и, ворвавшись в Военный совет, арестовали находившихся в здании членов совета Сергея Лазо, Всеволода Сибирцева и Алексея Луцкого.
Больше месяца их допрашивали и пытали в застенках японской военной контрразведки. Не сломив волю мужественных патриотов, японские интервенты и белоказаки атамана Бочкарева вывезли их в конце мая из Владивостока и сожгли в паровозной топке на станции Муравьёв-Амурская.
Алексей Николаевич Луцкий был казнен врагами прежде всего за свою разведывательную деятельность. Вся его недолгая жизнь — это подвиг одного из первых русских советских разведчиков.
Мартовским вечером 1924 года в вестибюль советского посольства на улице Гренель в Париже вошел среднего роста худощавый господин, одетый в плащ и дорогую темную тройку. Обратившись к дежурному дипломату, он попросил о немедленной встрече с советским послом:
— Речь идет о военном заговоре против республики Совдепов. Я — один из непосредственных участников этого заговора. Меня зовут Павел Павлович Дьяконов.
Слово «заговор» подействовало, и гостя сразу же провели в отдельный кабинет…
«Генерал очень вовремя напомнил о себе», — отметил руководитель внешней разведки М. А. Трилиссер, читая сообщение Дьяконова, доставленное через некоторой время дипкурьером в Москву. В нем содержалась исключительно важная информация о программе тотального террора за пределами СССР против советских граждан и учреждений, которую намеревались осуществить боевики «Русского общевоинского союза» (РОВС).
Террор и диверсии стали к тому времени главным оружием этой организации, ставившей своей целью свержение большевистского режима. В сообщении Дьяконова также указывалось, что руководство РОВС одновременно приняло решение готовить в западноевропейских городах, где имелись филиалы организации, «тройки» и «пятерки» террористов для заброски непосредственно на советскую территорию с целью проведения там терактов и организации вооруженных выступлений населения.
Имя генерал-майора Дьяконова — бывшего российского военного атташе в Великобритании — было хорошо известно руководству внешней разведки. Известно было и то, что ни он, ни члены его семьи никогда не высказывали враждебных намерений против новой власти в России. Поэтому к информации генерала отнеслись исключительно внимательно.
Павел Павлович Дьяконов родился 4 февраля 1878 года в городе Москве в семье военнослужащего.
С 17 лет он связал свою жизнь с армией. После завершения в 1895 году учебы в Московской практической академии коммерческих наук он поступил вольноопределяющимся в 5-й гренадерский Киевский полк, став кадровым военным. С отличием окончил Казанское пехотное юнкерское училище, а в 1905 году — Николаевскую Академию Генерального штаба. Принимал участие в Русско-японской войне.
До конца 1913 года Дьяконов работал на различных должностях в Главном управлении Генерального штаба. В июле 1914 года был назначен помощником военного атташе в Лондоне. При этом было учтено безупречное знание им английского, немецкого и французского языков. В начале Первой мировой войны Дьяконов подал рапорт с просьбой о переводе в действующую армию и в сентябре 1914 года был направлен на фронт.
В январе 1916 года полковник Дьяконов был назначен командиром 2-го Особого полка русского экспедиционного корпуса, отправленного во Францию. Принимал активное участие в сражениях против немцев. Его боевые заслуги были отмечены семью высшими русскими и пятью иностранными орденами, в том числе — французским офицерским крестом Почетного легиона, что давало ему право на получение французского гражданства.