- Oh, santo Lucifero... - Пораженно вздохнул Винченцо.
- Молчать. - Хамский не терпел, когда его перебивали. - Тело решают спрятать там, где его будут меньше всего искать. В бочке с пивом. Но законы физики таковы, что когда тело опускается в емкость, заполненную жидкостью, определенный объем этой жидкости выливается. На свою беду злоумышленники выбрали фосфорное пиво. Но, оставим пока их, и перенесемся в комнату традиционно-зловещего дворецкого-убийцы.
- Но как погибли Кармен и Сальваторе? - Заикнулся кто-то из зала. Хамский на голос метнул фальшивую бонбоньерку. Раздавший звонкий и какой-то полый звук ясно объяснил собравшимся, почему именно не стоит прерывать гениев, когда они говорят.
- Я следую строго хронологическому порядку событий. Итак, когда я впервые увидел месье Кальсони, то сказал, что он занимается промышленным шпионажем в пользу конкурентов. Конечно же, я не мог ошибаться. Об этом говорил хотя бы тот факт, что он носит кольцо, на котором выгравирован девиз основных врагов семейства Моцарелло - клана Дор-Блю. Деталь, на первый взгляд, незаметная, но знающему говорит о многом. Наши друзья из полиции установили личность месье Кальсони, который на самом деле никакой не Кальсони, а Макарони. Итак, неизвестно как, но Мария узнала об этом, и явилась в комнату фальшивого дворецкого, дабы заставить его покинуть замок. Видимо, Макарони-Кальсони оказался активно против этой затеи, а потому принялся душить несчастную поясом своего халата. Бедняжка сопротивлялась, и они с дворецким умудрились оцарапать друг друга. Кровь под ногтями фальшивого Кальсони принадлежала Марии Климентине. Но, в пылу борьбы, изрядно придушенная, она упала и расшибла себе затылок. От трупа нужно избавиться, и потому Макарони решил свалить все на самого никчемного члена семейства - на синьора Винченцо. Сам Моцарелло-средний эту ночь проводил с птичницей, её показания тоже имеются, поэтому злодей безнаказанно оставил Марию под кроватью её дяди. Одно но. У Марии были доказательства шпионажа Кальсони. Она носила их в декольте. А фейри, как всем известно, не потеют от физических нагрузок. Они выделяют пыльцу. Её-то мы и нашли возле тела.
Хамский, позируя, прошелся по залу. Десятки горящих глаз провожали каждое его движение. Он был прекрасным шоу-меном.
- Но здесь, в гостиной, в это же время разворачивалась третья драма. Леонардо, сын синьора Лоренцо, сумел-таки вскрыть один из его сейфов. И увидел, что полностью лишен наследства. Это стало для него трагедией потому, что клан Горгонзолло всегда неукоснительно требует долги. Леонардо был игрок - и проиграл все, что только было возможно, он уже даже начал воровать из дома ценные предметы. Не найдя иного выхода, Леонардо сбегает из дома, вероятно, за границу, прихватив с собой младшую дочку Эсмеральду. По пути он продал её в бордель и получил за это очень неплохую компенсацию.
- Значит, они живы? - Все тот же неугомонный хмырь, с расцветающим под глазом синяком, продолжал искушать судьбу. Хамскому хватило лишь взгляда, чтобы хмырь без единого звука спрятался под стул.
- Но вернемся к Сальваторе и Кармен. Утопив дедушку в пиве, они решили, что от улик (стакана и фотографий) тоже нужно избавиться. Кармен предложила утопить их в ближайшем болоте. Кармен была очень умной женщиной, и понимала, что Лоренцо мертв, Леонардо лишен наследства, а между ней и вожделенными деньгами теперь стоит только Сальваторе. Заманив его к болоту она безжалостно втыкает ему в ухо спицу, которую носила в прическе как раз для подобного случая. Привязав камень и улики к трупу, она сбрасывает его в болотце. Но тут всплывает местный водяной, очень недовольный произошедшим, и требует с синьоры Моцарелло денег. Она отказывает, причем в весьма категоричной форме, и темпераментный водяной топит уже её. Душераздирающая история, не правда ли?
- Но отчего же умерла Августа? - Хмырь определенно был самоубийцей. Хамский оценил этот порыв и решил ему поспособствовать, скомандовав 'Фас!' ручной кобре синьора Винченцо. Проводив взглядом улепетывающего журналиста, Хамский обернулся к благодарной публике.
- А на этот вопрос нам ответит синьор Винченцо! Бесталанный, никчемный отпрыск великой семьи, он просыпается однажды утром и видит, что остался практически один. И тогда, чтобы остаться совсем уж единственным наследником, он подсылает к безмятежно спящей Августе своего ручного тарантула. Она умерла от его яда. Так все было, синьор Винченцо?
Синьор Винченцо, внезапно утративший весь свой акцент, вскочил с места.
- Вам никогда не понять! Я лишь хотел, чтобы меня заметили, чтобы обо мне узнали! Единственный выживший член семьи Моцарелло - о, я стал бы великим, стал бы знаменитым!
- Уведите его, - поморщился Хамский. Мордред искренне считал, что на его выступлениях кричать позволено только ему.
- Теперь я прославлюсь! Я стану известным! - Радостно продолжал надрываться уволакиваемый Винченцо. Никогда не доверял экзальтированным персонам.
- Жалкая личность, - поморщился Хамский.
- Не терпите в своем присутствии других чертей, страдающих манией величия? - Не удержался я.
- Мания величия, друг мой, - улыбнулся Хамский, повторяя свой коронный трюк с надеванием шляпы. - Удел лишь исключительных чертей, обладающих гениальным мозгом. А это так - несдержанность и раздутое эго. Что ж, господа, - Хамский снова обратился к прессе. - Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство! Засим, позвольте нам откланяться. На все ваши вопросы с удовольствием ответит инспектор Эванс.
Кивнув в сторону ошарашенного горгула, Хамский повернул выступ на камине, открывая тайный ход, куда мы с ним мгновенно и просочились. Тайные страсти семьи Моцарелло оказались слишком утомительными.
***
И снова я оказался разбужен в несусветную рань. Только на этот раз в ассортименте Хамского были выстрелы, беготня и что-то тяжелое, с визгом пролетевшее мимо моего окна и шмякнувшееся на асфальт. В первый год совместного проживания с Мордредом, я бы полетел узнавать, что случилось, даже не надевая халат. Сейчас же я спокойно встал, сделал зарядку, умылся, и только потом явился в общую гостиную.
Хамский увлеченно рассматривал чью-то челюсть. Вампира, понял я, приглядевшись к характерным клыкам.
- Что случилось, Хамский? - Поинтересовался я, заваривая кофе.
- На миссис Гадсон снова было совершено покушение, - посетовал мой друг, присаживаясь за стол, не выпуская своей игрушки. - В конце концов, мне это надоело, и я выкинул её из окна. Нам нужна новая экономка, Принстон.
- Думаю, мы быстро разберемся с этим, - я отобрал у Мордреда челюсть, и вложил на её место тост. - У меня есть знакомая - миссис Плаксон - милейшая леди...
- Прекрасно, - отозвался Хамский, впиваясь в хлеб. - Надеюсь, она знает, как нужно вести себя с гениями. И не пережаривает тосты!
Довольно улыбающийся Хамский пошел на балкон - позировать.