– Все в машину! – приказал Шелестов, откладывая бинокль.
Он знал, что опасности больше нет. Периметр надежно прикрыт, а бойцы Русанова уже прочесывают окрестности. Там ведь мог оказаться и снайпер. И когда машина остановилась возле блиндажа, оттуда, отряхиваясь и посмеиваясь, вышли два летчика.
– А где пассажир? – спросил Шелестов, открывая дверь и выпрыгивая из машины на бетон взлетной полосы.
– Какой пассажир? – удивился командир экипажа, молодой старший лейтенант с белесыми юношескими усами под вздернутым носам. – У нас не было пассажира, мы доставили груз медикаментов для госпиталя.
– Будет еще один самолет?
– Нет, у нас запланирован был только один рейс в Бухарест.
«Теперь все понятно, – идя по бетонной полосе к зданию штаба, думал Шелестов. – Я свяжусь с Москвой, и мне скажут, что вылет Платова отменился. А вообще-то этого и следовало ожидать. Угроза покушения очень высока, и сразу так подставляться смысла нет. Но вопрос в другом, а откуда диверсанты знали время и место посадки самолета, на котором должен был прилететь полномочный представитель советской разведки?»
Роль простого военного шофера при комендатуре была продумана Буториным до мелочей. Хитрый предприимчивый человек, который готов поживиться чем угодно и не особенно афиширующий какие-то принципы. Или, наоборот, отсутствие принципов. Не стоило разыгрывать деревенского простачка, человека из народа. Не хватит опыта, не хватит лексикона и поведенческих моделей. Сам Буторин человек исконно городской, поэтому и играть роль он решил именно городского в прошлом шофера.
Кабачок в освобожденном Бухаресте гудел от разговоров и смеха. Окурки сигарет в пепельницах на столах, дым и аромат дешевого вина, разгоряченные раскрасневшиеся лица и потные шеи. Эта атмосфера просто переполняла помещение. Буторин, сменив в подворотне гимнастерку на обычную мужскую рубаху и жилет, сидел за столиком в углу. Вещевой мешок, в котором была его гимнастерка и ремень, лежал на полу возле правой ноги. Конечно, солдатские штаны и сапоги могли выдать в нем военного человека, но так здесь одевались нередко, ведь город только недавно освобожден и еще не зажил нормальной жизнью. Буторина больше беспокоили военные патрули, которые быстро распознали бы в нем «нарушителя дисциплины». И тогда прощай удобная и привлекательная легенда. А вот то, что в нем узнают военного шофера нужные люди, этого он и добивался. Тихо сидя в углу, приглядываясь к посетителям, Виктор пытался понять, кто эти люди, чем заняты, чем зарабатывают на хлеб. Просто повеселиться, выпить сюда пришли или по делу?
Кивнув на свободный стул и вопросительно посмотрев, к нему за столик подсел худощавый мужчина с крючкообразным носом. Он держал в руке кружку с пивом и старательно изображал человека «навеселе», хотя Буторин хорошо видел, что человек трезв и полностью отдает себе отчет в словах и действиях. Не зря он подошел, не зря. Наконец начала клевать рыбка?
– Ты как машину водишь? – спросил незнакомец по-русски с сильным акцентом.
Мужчина ничем не выделялся среди посетителей этого дешевого кафе. Поношенная гражданская одежда, щетина, да и голова нуждалась в стрижке уже пару недель назад. А его взгляд был острым, будто он собирался просверлить им Буторина насквозь.
– Когда как, – спокойно ответил Виктор, делая глоток пива из своей кружки. – Зависит от дороги.
– Дороги тут плохие, – заметил незнакомец с легкой улыбкой. – Освобожденные территории, разрушенные мосты…
– Да. Тяжелая работа, но кто-то должен ее делать, – отозвался Буторин, прищуриваясь. – А ты, друг, кем будешь?
– Мы все тут в одной лодке, товарищ, – уклончиво ответил мужчина. – Но, раз уж заговорили, может, у тебя есть желание получить доплату за свои труды?
Буторин напрягся, но внешне остался невозмутим. Он посмотрел в глаза незнакомцу, пытаясь соединить во взгляде одновременно и холод, и любопытство.
– В наше время любой лей[3] лишним не будет, – осторожно сказал он. – Что надо сделать? Груз куда-то подбросить? Так я легковую машину вожу. Не по адресу обращаешься, браток. Но если не обидишь, то могу свести и с водителями грузовиков. Вкусно поесть каждый хочет. Это вам на солдатская каша.
Мужчина наклонился ближе, понижая голос до шепота:
– Потребуются кое-какие сведения. Ничего сложного, просто информация о передвижении советских частей. Взамен я обеспечу тебя не только деньгами, но и безопасным местом на случай отступления красных.
Буторин промолчал, не торопясь демонстрировать какую-то реакцию на эти слова. Сейчас надо сделать вид, что ты задумался, взвешиваешь. Главное, показать, что тебя такое признание незнакомца не пугает. И если немецкий агент ведет себя так откровенно, то не стоит поддаваться на его провокацию и с радостью соглашаться. Пусть сомневается, пусть наблюдает, а мы будем распутывать эту сеть осторожно и аккуратно. «Нет, сильно осторожничать тоже нельзя, – подумал Буторин. – Я же просто шофер, а не профессиональный разведчик. Проще, реагируй проще».