- А как же покушения? Рано или поздно личность Принца раскроют. Или выяснится, что Принцесса Теона - его официальная невеста.
- Ты умеешь за себя постоять, - напомнила леди Камилла.
- Да, но... - начала, было, я, но замолчала под грозным взглядом начальницы.
Она ясно дала понять, что возражения не принимаются.
- Приведи себя в порядок. Вечером ты должна быть в Академии.
- Сегодня?
- Нет, через год! Клара, ты заработала репутацию девушки с острым умом и выдающимися талантами. Не заставляй меня думать, что это не так.
Я ничего на это не ответила. Только поклонилась (сначала леди Камилле, ибо в этой комнате главной была именно она, затем Принцессе) и удалилась, ступая едва слышно. И лишь оказавшись далеко от кабинета руководительницы Гильдии, вонзила ногти глубоко в ладони и зарычала.
Вот, засада! И главное, отвертеться от задания не выйдет. Разве что сбежать. Вот только из Гильдии не сбегают. Потому что все знают: это смертный приговор. Каким бы изворотливым и умелым ты ни являлся, всё равно найдут и уничтожат. Побег - это предательство. А предателей в Гильдии не прощают.
Служанки, помогающие «полевым» работникам готовиться к заданиям, уже приготовили мне ванну. Старшая сделала реверанс и сообщила, что и новый гардероб вот-вот будет к моим услугам. А еще, что горничная «леди, которую мне предстоит замещать», переходит в мое пользование. Она тут же вышла из-за спины старшей служанки и приветливо улыбнулась, а я постаралась сохранить лицо непроницаемым, чтобы девчонка не увидела разочарования. Она была не уродиной, но и не красавицей. Неприметной. Этакой серой мышкой. Я терпеть не могла этот тип, считая подобных девиц двуличными, способными воткнуть нож в спину. Жизнь мне это уже пару раз доказывала.
- Вы такая красивая, леди, - проговорила она.
Я промолчала, не оценив комплимент. Учитывая, что я была похожа на мокрую курицу, он звучал едва ли не издевкой. Хотя в целом я знала цену своей внешности. Аристократичной внешности, что греха таить, и притягательной для противоположного пола. В работе это было весьма полезно. В личной жизни - нет. Мужчины всегда покупались на кукольное лицо и стройную фигуру, даже близко не представляя, какая я на самом деле. Впрочем, я не искала ни великой любви, ни семейного счастья. Когда работаешь на Гильдию, официальная вторая половина, а тем более дети, только помеха. Опасная помеха. А Гильдия... Она в моей жизни навсегда.
- Меня зовут Эмма, леди, - представилась горничная, когда я покончила с водными процедурами и вышла из ванной комнаты в халате. - В будущем я буду обращаться к вам согласно статусу. Но пока о нем никому знать не следует.
- Разумеется, - согласилась я, решив обсудить с девчонкой насущные дела. - Давно служишь госпоже?
- С девяти лет. С ее и моих. Мы одногодки. Сейчас нам восемнадцать.
- Ясно, - пробормотала я немного удивленно. Она казалась старше.
Принцесса Теона выглядела на свой возраст. Мне же недавно стукнуло двадцать два. Но я умела подать себя так, что запросто сходила и за семнадцатилетнюю.
- Какие у нее привычки? - задала я новый вопрос.
- Госпожа не любит рано вставать, ненавидит играть на рояле, но ей приходится это делать, потому что так хочет папенька. Это то, что на слуху. Остальное не имеет значения. С госпожой в замке общалось ограниченное число прислуги, мало кто знает, что ей нравится, а что - нет. Однако вам стоит знать, что у нее аллергия на апельсины и кошачью шерсть.
- Какая прелесть, - протянула я.
С другой стороны, животных я не держала. С моей работой это неразумно. А в Академии вряд ли они водятся. Да и апельсины, наверняка, не входят в рацион. Это же экзотика для наших мест.
На аллергии разговор с Эммой пришлось прервать. Явились служанки, дабы сообщить, что гардероб прибыл, и принялись облагораживать мой внешний вид. А я сидела, сжав зубы, пока они тянули в разные стороны мои локоны, и злилась.
Ну, правда, идиотское задание!
Да, я запросто могла прикинуться Принцессой. Не проблема для той, кого с малых лет обучали перевоплощаться в кого угодно. Я попала в Гильдию в семь, как дочь своего отца. Семья Лебонер состояла в ней не первое столетие. И это был не семейный бизнес, не призвание, а обязанность. Наследственная обязанность. Так что притворяться другими людьми я умела лучше любой актрисы. Но Академия! От одной мысли, что я могу попасться, что мою тайну раскроют, стыло сердца. Ведь в двадцать два года ой как не хочется прощаться с жизнью.
Мне было четырнадцать, когда не стало матери. И именно тогда состоялся важный разговор с отцом. Именно тогда я узнала всю правду. И она разительно отличалась от тех выводов, которые я самостоятельно сделала, будучи ребёнком. К тому времени я была уже отлично натренированной нахальной девчонкой и выполняла кое-какие задания Гильдии, когда «на сцену» требовалось вывести подростка. Тот разговор надолго вогнал меня в состояние ступора. Я возненавидела и отца, и Гильдию. Прошел не один месяц, прежде чем в душе улеглись страсти, и я приняла истину. Поняла, что от наших работодателей не сбежать, мне придется на них работать. А еще, что с правдой можно жить. Ведь вряд ли мне жилось бы лучше, сложись всё иначе...