Девушка решила проигнорировать звонки в дверь. Постоит-постоит – и уйдет несолоно хлебавши. Пусть свое винцо сам пьет!
– Оксана, откройте, пожалуйста! В ваших окнах горит свет! Это я, Альбина Митковская! – донесся с лестничной клетки приглушенный голос.
Оксана от неожиданности поперхнулась куском хлеба и долго кашляла, причем так сильно, что на глазах выступили слезы. А потом бросилась к двери.
На пороге в самом деле стояла Альбина. Она была все в том же соболином палантине, что и накануне, лицо скрывала стильная яркая шелковая косынка и огромные солнцезащитные очки. Впрочем, такой наряд, пожалуй, больше привлекал внимание, чем позволял его обладательнице остаться незамеченной.
– Альбина Валерьевна... – растерялась Оксана, взирая на непрошеную гостью и не зная, как себя вести. – Как вы меня нашли, откуда у вас адрес?
– У меня свои источники информации, – ответила уклончиво Митковская. – Не забывайте, что при поступлении на работу в поместье моего мужа вы указывали, помимо всего прочего, свой адрес и номер телефона!
Этажом или двумя ниже хлопнула дверь, раздался заливистый собачий лай и громкие голоса соседских детей. Альбина вздрогнула, поправила косынку и очки и произнесла:
– Вы не будете против, если я войду? Понимаю, что время неурочное, я могла бы вас попросить приехать ко мне, однако нам лучше не встречаться на моей квартире. Не исключаю, что за ней следят – по приказанию Льва! А консьержи и служба охраны жилого комплекса и так, вне всяких сомнений, доносят ему обо всех моих передвижениях и посетителях.
Оксана пропустила гостью в крошечный темный коридорчик и, чувствуя себя чрезвычайно неловко (еще бы, на ней был видавший виды, в некоторых местах даже протертый банный халат), пробормотала:
– Обувь не снимайте...
Но Альбина, кажется, и не думала снимать свои изящные красные сапожки, стоившие наверняка столько, сколько Оксана получала за год. Девушка проводила свою бывшую хозяйку в скудно обставленную комнату и указала на продавленную кушетку – хозяева настояли на том, чтобы мебель в квартире осталась их. Альбина уставилась на оленьи рога, украшавшие одну из стен, – хозяйке они были чрезвычайно дороги, потому что достались по наследству от дедушки-егеря. Отчего в таком случае хозяйка не забрала их в свою квартиру, а оставила в качестве обязательного украшения в съемной, Оксана так понять и не могла.
– Оксана, милая, вы должны мне помочь! – сказала Альбина, с некоторой опаской рассматривая кушетку и усевшись в конце концов на стул. Затем сняла очки, и Оксана заметила темные круги под ее заплаканными глазами.
– Хотите что-нибудь выпить? Чай, кофе, вода, сок? – спросила Оксана, а потом спохватилась: негоже принимать Митковскую в рваном халате. – Извините меня, я переоденусь.
Но Альбина только махнула рукой.
– Да бросьте вы! Понимаю, что свалилась вам как снег на голову!
И после этих слов незваная гостья горько зарыдала. Оксана не стала успокаивать Альбину, потому что все равно не знала, что в подобном случае надо говорить – традиционное «все будет хорошо»? Или: «Сына вы еще увидите»? «Лев Аристархович не раздавит вас, как козявку»?
Девушка сбегала на кухню и принесла стакан воды. Митковская жадно его осушила, вздохнула, размотала косынку и печально произнесла:
– Оксана, вы – единственный человек, к которому я могу обратиться. Потому что я вам доверяю. Я чувствую, что вы не на стороне Льва! Вы в поместье новенькая, все, кто там долго работает, автоматически становятся частью системы. Его бездушной и жестокой системы! Вы же – хорошая и честная девушка. И вы должны мне помочь!
Оксана раскрыла было рот, чтобы поведать Альбине истину, что никакая она не «хорошая и честная девушка», а журналистка бульварного листка, устроившаяся в поместье с единственной целью – насобирать жареных фактов. Однако Альбина, похоже, не была нацелена на то, чтобы выслушивать чужие признания, ей хотелось самой облегчить душу.
– А можно еще воды? – спросила она.
Оксана снова побежала на кухню. А когда вернулась, Митковская уже нервно курила длинную ментоловую сигарету. Оксана промолчала, не стала говорить, что сама не курит, да и хозяева строго-настрого запретили дымить в квартире. А балкона в наличии просто не было. Не просить же Митковскую выйти на лестничную клетку…
– Вы видели, на что способен ужасный человек, мой муж! – зачастила Альбина. – Да, Лев умеет быть нежным, предупредительным, галантным. И я, дурочка, попалась! Но быстро поняла, что под маской рассудительного и флегматичного бизнесмена на самом деле скрывается чудовище. Я уже давно хотела расстаться с ним. Потому что он издевался надо мной! Бил! Он же бывший чекист, знает, как нанести чрезвычайно болезненный удар так, чтобы следов не осталось. Он не хотел, чтобы я ходила в синяках. Не хотел, чтобы были улики...