Они направились в сторону площади Каденас, и там, подойдя к группе студентов, Маркос Мальгор рассказал им об оружии. В ответ раздались аплодисменты и восклицания, но радость, пожалуй, была не очень велика.
— Никому не хочется умирать, — сказал Маркос, — но, я думаю, такого случая и не представится.
Маркос с Даскалем зашли в буфет на факультете права. Спросили кока-колу.
— Кто привезет оружие? — поинтересовался Луис.
— Сенатор Техера. Прио Сам отдал ему приказ.
— А что вы станете делать с оружием?
— Не знаю, просто укрепимся здесь. Можно немного пошуметь.
— Но против танков и полицейских машин вы ничего не сможете.
— Никто и не собирается выступать против них.
— Тогда зачем же оружие?
— Ни за чем, просто надо что-то делать.
— Что значит «что-то»? Либо вы попытаетесь совершить контрпереворот, либо нет. А кто руководит всем этим?
— Никто никем не руководит. Просто ребята возбуждены. Только и всего.
— Тогда я не понимаю тебя, Маркос. И не понимаю, что ты тут делаешь. Совсем недавно ты сам говорил мне, что теперь ты выше всех этих глупостей.
— А ты что тут делаешь?
— Я пришел из любопытства, просто разобраться, что к чему.
— И сражаться не собираешься?
Даскаль мгновение колебался, потом ответил:
— Нет, сражаться я не буду.
— А почему ты не будешь сражаться?
— Потому что, я думаю, это бессмысленно. Один другого стоит: что Прио, что Батиста — одинаковое дерьмо.
— А другой причины нет?
— Что ты имеешь в виду?
— Ничего.
— Я еще в жизни не брал в руки оружия.
— Ну, это несложно.
— Может, я немного трушу. Ты это имел в виду? Что я трус? Может, и так. Не стану отрицать. Я не люблю насилия. Но скорее всего, я трус. А ты — нет?
— Нет, — сказал Маркос.
— Должно быть, приятно это сознавать и приятно доказать. По правде говоря, эта борьба меня ничуть не интересует.
— Ты всегда остаешься в стороне: будто ты выше всего происходящего и ни во что не вмешиваешься. А на деле просто оберегаешь свой покой.
— Пусть так, но то, что ты здесь, еще более противоестественно. Этого я никак не пойму.
— А ты знаешь, что некоторые даже ринулись в «Колумбию», чтобы присоединиться к перевороту?
— Не знал. Но вполне представляю.
— Это настоящие бандиты. В такой день, как сегодня, все мы должны бы отказаться от эгоизма.
— А ты, почему ты здесь, Маркос?
— Я здесь потому, что я нужен Кубе, сегодня нужен.
— Но это же дерьмо, все дерьмо.
— Ты не понял меня.
— А если кого-нибудь из студентов убьют? Ведь здесь есть и такие, что верят.
— Никто не умрет.
Тучный юноша с прыщавым лицом, задыхаясь, подошел к ним. Ребятам не терпелось: выбрали делегацию, которая пойдет просить оружие у начальника университетской полиции.
— Он вам не даст, — сказал Маркос, — не станет путаться в это дело.
— Он и сказал, что не даст, — ответил толстяк, — но некоторые из наших говорят, что надо бы отобрать силой. Как ты думаешь?
— Не знаю, пойдем, своими глазами посмотрим, что там.
Они вышли из буфета. На улице уже вовсю сияло полуденное солнце, но жара еще не наступила, и мягкий морской ветер шевелил листья лавровых деревьев. Подъехали три машины и остановились на улице, напротив факультета педагогики. Несколько человек вышли из машин и направились к центру площади Каденас.
Узнав их, Маркос Мальгор остановился.
— Давай-ка подождем здесь. Лучше не встречаться с ними, — сказал он.
— Что? — переспросил Даскаль.
Толстяк студент смешался с толпой, окружившей только что приехавших людей.
— Это Масферрер[107]. А второй — Эль Кампесино[108].
— Тот, что был во время войны в Испании?
— Не понимаю, как он осмелился. Если бы сегодня здесь не происходило то, что происходит, он бы сильно рисковал: у него тут много врагов. Вот в это я уже вмешиваться не стану, — сказал Маркос.
Несколько студентов, отделившись от толпы, сели на лестнице факультета естественных наук. Масферрер, Эль Кампесино и их люди направились к входу в ректорат.
— Я ухожу, — сказал Даскаль.
— Почему? Может, оружие, которое обещал Прио, вовсе и не прибудет.
— Это дело гиблое, — сказал Луис, — и потом, все они одинаковое дерьмо. Сейчас на всей Кубе только Батиста знает, что делает.
Мимо пробежал студент, и Маркос остановил его, схватив за руку.
— Что там такое? Куда ты бежишь?
— Говорят, полки в Матансас и Ориенте капитулировали. Теперь в руках Батисты вся страна.
107
*