С непробиваемым выражением лица Марина протянула девушке ее верхнюю часть купальника. Юля, рассыпаясь и заикаясь в благодарностях, быстро оделась, если купальник вообще можно назвать одеждой, и мысленно прокручивала возможные планы отступления. Уплыть ей не дали, так как чьи-то достаточно сильные и уверенные руки — понятное дело, Марины — задержали отплытие на неопределенный срок.
— Еще раз такое повторится… — бархатным голосом начала светловолосая.
— И че будет? — конечно, Юля не могла промолчать.
— А вот че, — скопировав интонацию девушки, произнесла Марина.
Резко сократив расстояние между ней и кареглазой до нуля сантиметров, светловолосая в буквальном смысле слова нагло впилась в губы Юли, в которой тотчас же вспыхнули противоречивые чувства: от «боже, как приятно, пусть меня всегда так наказывают» до «твайу ж бритую ногу, там же на пляже все учителя». Впрочем, последнее как-то даже не очень сильно взволновало Юлю. Прильнув губами к желанному объекту, кареглазая с не меньшей страстью ответила на поцелуй.
— У-у-у, море прям кипит, — раздались невдалеке восхищенные комментарии Яны. — Ар, мне прямо даже самой захотелось! Вы тут только не изнасилуйте друг друга, ладно?.. Блин, ну, жжете…
— Давай ее утопим? — чуть оторвавшись от кареглазой, предложила Марина.
— Я согласна, — другого ответа от Юли можно было и не ожидать.
Яна, чувствуя, что против нее ополчилось уже целых два человека, попыталась спешно ретироваться. Прохрипев что-то про то, что у нее утюг на пляже остался включенным, сероглазая торпедоносно устремилась к кромке берега, оставляя после себя лишь коварно улыбающееся напоминание.
Юля, конечно, для вида погрозила кулаком спине Яны, но спина как-то не прореагировала на столь недружелюбный жест.
Когда сероглазая выбралась из воды — выскочила, если быть точным, — ее взору предстало поистине необыкновенное зрелище. Двухметровые ромашки, вылепленные из песка, замки с королем-скелетом и королевой-зомби, традиционные мама и сынок, которые являлись скелетами оленей, пятиметровая статуя Юли и отвисшие челюсти у всего пляжа — Инна просто разминала руки и не знала, чем ей заняться. Инжефалина Распикулертона Престинарио купаться не хотела, вязание с собой не взяла, поэтому и пришлось позабавиться с песочком.
— Сеньорита Инжефалина, ит из фантастиш, я считаю. Вельми прыгожа, — путая сразу все языки, выпалила Яна.
Инна, которой явно мешали волосы строить еще одну статую Юли — нагая девушка держит в руке череп, — откинула их назад и явила миру свое истинное лицо. Мягкие и плавные черты лица никак не вязались с тем образом сатанистки-гота, который ей навязали младшие классы. Большие выразительные и кристальные ярко-синие глаза сверкали, будто два сапфира, но было в них что-то тяжелое и грустное. На круглом личике играла одна из самых невинных улыбок — тут даже Ане была серьезная конкуренция. Четко очерченные черные брови как-то резко выделялись на чересчур милом лице, особенно если учесть пышные и длинные ресницы.
Яна невольно ахнула. Нет, сероглазая знала, точнее, помнила, как выглядела ее одноклассница, но сейчас явление лица народу вызвало неописуемое чувство восхищения.
Затем, забрав все волосы в конский хвост, Инна побрела к Вале, только теперь ее походка не воспринималась так, как будто девушка была парящим выше уровня земли привидением. Девушка-гора играла с парнями в волейбол — девушки предусмотрительно либо не совались в игру, либо играли на стороне Вали, ибо принять резак девушки-горы было невозможно: оторвало бы руки. Инна стала в третью зону, так что второй мяч всегда был ее, причем Инжефалина Распикулертона Престинарио пасовала Вале так, что не спасал даже двойной блок соперников.
Таня барахталась в воде с Яной, Мариной и Юлей. Сероглазая предложила поплавать наперегонки, так что Юля, тотчас же воспылав желанием утереть щи, как она выразилась, Яне, приняла вызов. В гонке пришлось участвовать и светловолосой с Таней. Яна со скоростью молнии ринулась вперед, Юля тоже ничем не уступала — брызги были такие, что взметались, наверное, на добрых два-три метра, — Таня плыла себе преспокойно. Но в итоге первой пришла Марина. Как это ей удалось, никто не понял. Особенно сильно было задето самолюбие Юли.