Я ткнула в склянку с самым чистым содержимым, так как мой лабораторный опыт помог определить жидкость на вид без всяких подсказок. Том выразительно закатил глаза, а я вздохнула:
— Раз ты решил задачку, то где вино?..
— Второй слева, второй справа и вот этот, — нехотя ответил мой напарник, и я бесцеремонно взяла именно эти бутыли, а после вскрыла одну и сделала глоток. — Ты что творишь?!
— Это вино запечатали не позже одиннадцатого века, а ты хочешь, чтобы я прошла мимо?!
Искушение на самом деле было слишком велико, только вот… вкус оказался довольно кислым, и я сморщилась, а Том смерил меня привычным надменным взглядом.
— Оставлю в качестве сувенира, — выдохнула я, проглотив первый и единственный глоток, а затем убрала добычу в карманы. Больше на столе трогать было нечего: вода была самой обычной, а яды с зельями были безвозвратно испорчены, и не надо было открывать пробки, чтобы это понять. — Одиннадцатый век, говоришь?..
Том кивнул, следя за мной, а я наклонила голову на бок, и вдруг в голове прозвучал голос Роди, который в начале года натаскивал меня по предметам, в том числе и по Заклинаниям. И я, вспомнив одну из его лекций, усмехнулась и подошла прямо к костру, горевшему впереди.
— Глациус!
Пламя потухло, будто бы его вовсе не было, а выражение лица старосты в этот момент было даже дороже, чем три бутыли вина десятого века.
— Что?..
— Глациус изобрели в шестнадцатом веке, так что тот, кто создал эти загадки, просто не мог знать о его существовании. Назад выйдем так же. Пошли?
Тому понадобилось около минуты, чтобы прийти в себя, а после на его губах расцвела улыбка, словно бы ядовитый цветок. Я улыбнулась в ответ и кивнула на дверь, намекая, что благородно пропускала его вперёд… не без корыстных целей, конечно же. Если это действительно была Тайная комната и там прятался неведомый ужас, то он первым вцепится в Тома, а у меня будет немного времени, чтобы удрать. Том же подошёл вплотную к двери, коснулся ручки и замер, словно бы статуя, а затем послышался шумный выдох.
— Как ты думаешь, это она? — дрожа от волнения, спросил он, и я с улыбкой пожала плечами.
— Не откроешь — не узнаешь.
Ещё минута томительного ожидания — и настал момент истины. Протяжный скрип после того, как Том нажал на ручку, и мы оказались в комнате, увешанной чёрным бархатом. Комната была не то чтобы большой, и напоминала то ли склеп, то ли кабинет… вдоль трёх стен были огромные шкафы с книгами, а у последней — огромная картина, покрытая чёрной полупрозрачной вуалью, у которой стояли чёрные свечи и вазы с чёрными розами, которые будто бы застыли во времени.
— Сколько книг… — раздался рядом шёпот, но едва Том сделал первый шаг к одному из шкафов, как на нас выскочил Кровавый барон и закричал замогильным голосом:
— Что вы здесь забыли?!
— М-мы… заблудились, — пискнула я, а Том так и застыл на месте. — Свернули не туда, хотели… хотели найти душ.
— Здесь душа нет, — чётко проговорил Барон, смерив нас уничижительным взглядом, а цепи на его запястьях зловеще гремели.
— Тогда… нам лучше свалить по-хорошему и сделать вид, что мы ничего не видели?.. — прохрипела я, подёргав за рукав Тома, но он всё ещё пялился на книги, будто бы не видя перед собой злющее привидение. Барон важно кивнул, и я процедила: — Пошли, нам здесь не рады…
— Но!.. Книги!.. Ты видишь их?!
Том не хотел двинуться с места, и мне пришлось надавить на его руку и буквально потащить прочь.
— Я вижу злющего призрака, который устроит нам весёлую жизнь, если мы сейчас же не уберёмся!
Кое-как я смогла вывести напарника из странной комнаты, и едва мы вышли, как дверь сама по себе захлопнулась. Выдохнув, я быстро погасила пламя перед выходом, и только когда мы оказались у стола с монетками и весами, к Тому вернулся дар речи.
— Вряд ли это та самая комната… хотя кое-кто говорит, что Барон был учеником Слизерина…
— Ты точно ослеп от своих книг! — прорычала я, увидев куда больше кое-кого, а на его вопросительный взгляд воскликнула: — Портрет, свечи, розы… это алтарь! Алтарь девушке, которую Барон когда-то любил и… возможно, стал причиной её смерти. Теперь понятно, откуда пятна крови на одежде, и цепи… и вой по ночам…
— Не думал, что Барон настолько сентиментален, — хмыкнул Том. — Я был о нём куда лучшего мнения.
Я лишь зло выдохнула абсолютному отсутствию эмпатии человека рядом, ведь у меня от одного вида алтаря, который был собран явно с любовью, и за которым тщательно ухаживали из века в век, щемило душу. Том же достал из кармана карту, подсветил её и начеркал пометку над проходом.
— Ладно, про этот ход можно забыть. Потом попробуем поискать в другом месте… проводить тебя до спальни? Я же всё-таки староста… со мной будет безопасно в это время суток.