– Степка, я, может, все выходные работать буду. У меня сейчас знаешь…
– Знаю, – вздохнул тот. – Я пойду.
– Иди, Степа, иди, – кивнула Маша, глядя ему вслед. Везет же людям. Свой кабинет! Серверная, хоть и была маленькой и заставленной всяким хламом, НО! – была отдельной, в отличие от рабочих мест рядовых дизайнеров. Кабинеты полагались только элите: начальству, архитекторам на больших проектах, главному бухгалтеру и, конечно же, Роберту – их звезде. Немыслимая роскошь, огромная привилегия, которой Степка пользовался только потому, что Щучка, при всем его уме и опыте руководителя, про сети и интернет ничего не знал и панически боялся того, что они (сети) могут рухнуть. Степка его в этом страхе держал умело.
Маша вздохнула, осмотрела пустое помещение – даже уборщица ушла. Хорошо, когда так тихо. Она нажала кнопку на системном блоке своего компьютера и, пока тот загружался, Маша как бы невзначай бросила короткий взгляд – всего на секундочку – на стеклянную дверь, ведущую в кабинет Роберта. Маленькие невинные радости, помогающие продраться сквозь рутину рабочего дня. И вдруг…
Словно по мановению волшебной палочки, дверь открылась, и в рабочий зал вышел сам Роберт. Почувствовал? Маша вздрогнула и покраснела. Проклятая особенность ее организма все время краснеть в самых ненужных моментах. Если что, можно сослаться на жару. Впрочем, может, еще и не заметит. Вот он идет, ни на кого не смотрит, прямо через просторный зал – спокойно, размеренно и без спешки. Как всегда, неотразим в столь традиционных для него классических вещах: светло-голубой рубашке с коротким рукавом, красивых, точно по фигуре, бежевых брюках и коричневых штиблетах. Роберт всегда выглядел так, словно только что сошел с самолета, прилетевшего откуда-нибудь из Лондона.
Маше нравилось в нем все. И спокойный голос, и грамотная, такая редкая сегодня, речь, выдававшая хорошее образование и воспитание. Он бы никогда не сказал, что Маша «мутная». Она так загляделась, что не успела заметить, что Роберт тоже смотрит на нее. Больше того – он остановился и улыбается.
О господи!
Да она оцепенела под этим взглядом, чуть удивленным поначалу, а потом озорным, задорным. Понял? Какой кошмар! Маша резко отвернулась, бросилась к столу в поисках хоть чего-нибудь, пригодного для имитации бурной деятельности, но Роберт уже шел прямо к ней. Несколько шагов, всего доля мгновения – и он тут, он рядом. О боже! Придумай что-то. Не веди себя как идиотка! Не молчи. Скажи слово. Скажи ему «привет». Но Роберт опередил ее.
– Маша! – воскликнул Роберт, улыбаясь. – Вы сегодня совершенно очаровательны!
– Вы считаете? – Маша чувствовала, что краснеет еще больше. Нелепость какая! Синьорита помидорка. А Роберт – надо же – держится совершенно естественно и спокойно, сохраняет естественный цвет лица даже на такой жаре. Впрочем, помещение-то кондиционировано. О, эта его улыбка! Эти губы… Остановись, Маша, стоп!
– Маша? Ау! Что это вы сегодня такая задумчивая?
– Я? Да нет, я не задумчивая, – пробормотала она, мало отдавая себе отчет в том, что несет.
– Нет? – улыбнулся еще шире Роберт. – Ну, значит, мне показалось.
– Нет. Не показалось. На самом деле… я волнуюсь из-за совещания. – Наконец-то членораздельная речь.
– И зря. – Роберт покачал головой. – У вас всегда все получается.
– Вы правда так считаете? – Маша ахнула, а Роберт предпочел на это ничего не отвечать.
– А я как раз думал о вас. Знаете, то, что вы уже здесь, просто отлично. Я ожидал вас только к обеду.
– Вы шутите? Чтобы Щу… чтобы Борис Яковлевич меня убил? – И улыбка естественным образом осветила Машино лицо. Роберт кивнул с пониманием.
– Вы большая молодец, Маша. Ничего не бойтесь и верьте в себя.
– Спасибо, конечно, но вы ведь просто хотите меня подбодрить. – Маша моментально растаяла. Да, ради этого стоило перерисовывать одни и те же эскизы по десять раз.
– О чем вы говорите? – улыбнулся он, и глаза его хитро блеснули. – Какие могут быть сомнения в моей искренности! Чем я заслужил недоверие? Вы буквально разбиваете мне сердце. А я-то надеялся, что между нами есть… взаимопонимание.
– Конечно, есть. Оно есть! – растерялась Маша. Все ее сенсоры буквально разрывались от срочного сообщения. Кажется, Роберт с нею… флиртует? Возможно ли такое в принципе?
– Вот и отлично. Увидимся на совещании. – И тут он положил руку на Машино плечо.
Маша даже не сразу поняла, что произошло, она только почувствовала, что стало еще жарче, уже никакие кондиционеры не помогали – ее практически затрясло. Роберт стоял очень близко, но не так, чтобы эта близость могла бы кому-то показаться неприличной. Одна секунда, вторая, третья – всего-навсего мгновения, но она чувствовала его теплую ладонь на своем плече. Что это такое?