Отец, с самого раннего возраста, когда они остались вдвоем, после смерти мамы, приучил Егора к такому вот активному отдыху. К удовольствию от долгой ходьбы, отключения от цивилизации, слияния с природой. Они обошли весь Урал, на Маньпупунере бывали только один раз, заходили со стороны Свердловской области, сложным маршрутом. В этот раз планировали со стороны Коми. Полегче, попроще, да и рекой хорошо добираться от Якши. Долгие разговоры и обсуждения вечерами приносили Егору, студенту политехнического института, будущему инженеру, как и его отец, невероятное удовольствие.
Отец умер в начале июля. Рак, последняя стадия.
Он ушел так быстро, что Егор долгое время даже не понимал, что остался один. По привычке спешил домой после учебы, высматривал в витринах туристического магазина новинки снаряжения. Продумывал маршрут.
И в начале сентября взял запланированные две недели отдыха и уехал.
Отец бы одобрил.
Эти двое мужиков в туристическом клубе в Якше сами подошли, предложили помочь с проездом по реке. Говорили про лодку, про низкую цену. Егор согласился, хотя на мгновение подумалось, что отец бы не поехал.
Мысль мелькнула и пропала.
Мужики выглядели бывалыми, надежными проводниками. Явно своими в клубе, кивали кому-то все время, за руку здоровались. Местные часто так подрабатывали, подвозя туристов до начала пешеходных маршрутов.
Егор - мастер спорта по вольной борьбе, высокий и спортивный. За себя явно мог постоять. Ничего плохого случиться не могло.
Лежа в неудобной позе в овраге, чувствуя невозможную слабость, уже даже не дрожа, потому что ноги совсем перестали ощущаться от холода, Егор не корил себя за ошибку. За невнимательность.
Какой смысл?
Из вещей жаль было только отцовского складного ножа, трофейного, немецкого, доставшегося тому от деда. Твари позарились на дорогой телефон, качественное туристическое снаряжение. Вывезли рекой в безлюдное место, ударили несколько раз ножом в живот, раздели и бросили умирать в овраге.
Егор не был врачом, но кое-что смыслил. Жизненно важные органы не задеты, раз до сих пор жив. Но это и неважно. С такой потерей крови, с таким обморожением, далеко от пешеходных троп, он все равно не жилец.
В очередной раз он очнулся от странного тепла, окутывающего его ноги. Ноги, которые он уже чувствовал. Они кололи, болели, ныли, но ощущались. А еще от странного звука, похожего на поскуливание . И животу было тепло и, впервые за все время, не больно. Он разлепил глаза и замер в ужасе. Потом закрыл, стараясь избавиться от морока.
Похоже, совсем он уже скоро.
Галюцинации начались.
Странно, что привиделся ему серый волк.
Почему не отец? Странно.
Егор опять открыл глаза.
Серый волк, огромный, мощный, удобно расположился на его ногах, согревая их толстенной шкурой, и увлеченно вылизывал раны от ножа на животе.
Его жрут живьем, понял Егор и обреченно провалился в беспамятство.
В следующий раз он очнулся от того, что волк лижет ему лицо.
Странно... Неужели внутренности уже выжрал? Тогда почему не больно? Егор, решив, что хуже уже точно не будет, отпихнул от себя лобастую голову и сел. Удивленно подвигался, ощущая, что вполне сносно себя чувствует. Провел рукой по животу, нащупал шрамы.
Затянувшиеся.
Закрыл глаза, посидел, вдыхая-выдыхая, успокаивая бешено бьющееся сердце. Опять потрогал живот. Даже боли не было. Шрамы выглядели так, словно им уже пару месяцев точно. Свежие, но не грозящиеся разойтись. Зажившие.
Егор повернулся к волку, все это время спокойно сидевшему неподалеку:
- Это что такое?
Волк по понятным причинам не ответил. Только потянулся опять к лицу, смачно и длинно лизнул в щеку. Пахло от него приятно. Совсем не по-животному.
Егор , для верности еще раз проведя по телу руками, сделал попытку подняться.