— Испугалась? — переспросил Тсуёши, нахмурившись. — Её учитель сказал, что она плохо себя чувствовала…— Это не так! — воскликнула девочка. — Я знаю её! Она испугалась! Она испугалась и хотела позвонить Вам — я видела номер, который был набран на телефоне! Такано-чан давно сказала мне запомнить его и позвонить Вам, если со мной или с ней случится что-то плохое… Возможно, Тсуёши бы не поверил Софии. С каких пор люди впадают в кому из-за испуга? Это звучало странно и нереально… Но, во-первых, девочка выглядела довольно уверенно, говоря про испуг Такано, а во-вторых… Никаких предпосылок к произошедшему не было. Со здоровьем у его дочери всё было хорошо, она ничем не болела и не страдала ни от чего, что могло бы стать причиной комы. Также причиной не могло быть и её Пламя — контроль Такано был на достаточном уровне, чтобы её Дождь не мог непроизвольно навредить ей, и прибывшие врачи с Пламенем Солнца уверяли, что никаких признаков выхода Пламени из-под контроля нет. Оставалась только одна вещь, которая могла бы стать причиной подобного состояния его дочери. И слова Софии о сильном испуге как раз вписывались в догадку Тсуёши об этой возможной причине. Его дочь могла увидеть что-то при помощи своей способности видеть будущее. Что-то ужасное, из-за чего испытала сильный шок и что не захотела принимать… Возможно, она умерла в том, другом будущем. Может быть, даже пережила собственную смерть — тогда и крик боли, и коматозное состояние более-менее понятны… Но проблема была в том, что Тсуёши не представлял даже примерно, как работает способность его дочери. Каковы последствия от её использования, и как долго будет длиться «откат»… Если кома является именно «откатом». — Тсуёши… Тебе нужно отдохнуть… — тихий, усталый голос Кимико оторвал его от размышлений, и он посмотрел на подошедшую… бывшую жену. Она была вымотана также сильно, как и он сам. Тсуёши не стал врать о состоянии Такано или утаивать произошедшее — в прошлый раз его молчание закончилось чудовищными последствиями, поэтому он позвонил Кимико сразу же, как выяснилось, что в ближайшее время их дочь вряд ли очнется… Кимико приехала сразу же. Бледная, испуганная, с блестящими от ужаса глазами… Она сорвалась из Намимори мгновенно, стоило Тсуёши повесить трубку. Нана, так удачно оказавшаяся на тот момент у Кимико в гостях, пообещала присмотреть за Такеми, пока её матери не будет, Сакуса тоже дал слово не спускать с девочки глаз… Вероятно, о случившемся Емицу узнал именно от последнего. — Где она?! — кричала Кимико, ворвавшаяся в больницу и тут же вцепившаяся в юкату увиденного Тсуёши: — Где Такано?!— Кимико… Такано находится в палате, её только что подключили к аппаратам жизнеобеспечения… — попытался успокоить её Тсуёши, но, кажется, сделал только хуже.— Успокоиться?! Ты говоришь мне успокоиться?! — закричала она. — Ты звонишь мне, говоришь в трубку, что наша дочь в коме, и ожидаешь, что я буду спокойна?!— Кимико…— Замолчи! — оттолкнувшись от Тсуёши, Кимико быстро метнулась к первому увиденному медработнику, который по счастливой случайности оказался одним из докторов, что следили за состоянием его дочери. — В какой она палате? Где моя дочь?!..Мужчина вначале недоумённо посмотрел на вцепившуюся теперь в его халат женщину, но, проследив, откуда она подбежала и узнав Тсуёши, видимо, понял, про кого она говорит. Осторожно оторвав чужие судорожно сжатые пальцы от своей одежды, он максимально дружелюбно и спокойно спросил:— Вы, должно быть, мать Ямамото Такано? Я сейчас сам проведу Вас в её палату. Только давайте для начала Вы выпьете успокоительное, хорошо? А Ваш муж пока что сам побудет рядом с дочерью, чтобы Вы не волновались о её состоянии…— Я уже доверила ему Такано один раз, и чем это закончилось?! — мгновенно вскинулась только-только успокоившаяся от спокойной речи медработника Кимико. — Моя дочь лежит в коме, и неизвестно, когда она придет в сознание!— Хорошо-хорошо, — тут же пошел на попятную доктор. — Тогда сейчас мы как можно быстрее дойдём до палаты Вашей дочери и вместе подождём, пока медсестра принесёт успокоительное уже туда…Подхватив Кимико под руку и продолжая успокаивающе что-то ей говорить, мужчина бросил взгляд на Тсуёши и повёл её в нужную сторону. Тсуёши же, поняв, чего от него хотели, пошёл следом.Когда они с беспрекословно выпившей поданную таблетку Кимико остались в палате одни, она, сжимая руку будто бы спящей Такано, тихо сказала:— Прости. Я погорячилась, ты не виноват в произошедшем…— Нет, ты права, — возразил Тсуёши, устало потирая переносицу. — Ты доверилась мне. А я этого доверия не оправдал… — Тсуёши… Ты не сможешь помочь Такано, если ослабнешь из-за голода и недосыпа… — снова позвала Кимико, отвлекая от воспоминаний, после чего села рядом и сжала его руку. — Пойди попробуй прилечь ненадолго. Я присмотрю за Такано, обещаю… — Ты тоже устала, — возразил Тсуёши, разглядывая темные мешки от недосыпа под глазами Кимико. За прошедшие две недели она сильно осунулась. Под глазами появились новые морщинки, она похудела и побледнела, почти не выходила из больницы, постоянно находясь рядом с их дочерью… Впрочем, вряд ли сам Тсуёши выглядел лучше. — Да, но я успела немного передохнуть, а ты сидишь здесь без движения уже четыре часа, — тихо ответила ему Кимико. Четыре часа… Та девочка, должно быть, уже давно ушла, а он даже не заметил…