Чтобы доказать это, он говорит: — Давай. Ответьте на звонок. У тебя есть мое разрешение.
— Твое разрешение, — повторяю я, мой тон сух. — Какое облегчение.
Не разрывая зрительного контакта, он протягивает руку и касается вилки, лежащей рядом с его тарелкой, медленно проводит кончиком пальца по ручке. Затем, поскольку явно хочет, чтобы я упала в обморок, он снова увлажняет губы.
Телефон перестает звонить. Мы с Каллумом смотрим друг на друга. Телефон снова начинает звонить.
— Ответь, — мягко приказывает он. Затем проводит пальцем по рукоятке вилки, лаская ее, как кожу любовницы.
Никогда в жизни я не ревновала к столовому прибору. Что, черт возьми, он со мной делает?
Нащупываю свою сумочку, висящую на спинке стула. Затем копаюсь в ней, глядя куда угодно, только не на раскаленного мачо, сидящего напротив меня.
С телефоном в руке я начинаю подниматься, бормоча: — Я только выйду на улицу.
— Сядь, — приказывает он, его голос низкий и мрачный.
Опускаюсь обратно в кресло так быстро, что голова идет кругом. Потом сижу и ошеломлено наблюдаю за тем, как улыбка Каллума становится все шире.
Наверное, это из-за мартини. У меня помутилось в голове. Другого разумного объяснения, почему я так бездумно подчиняюсь ему, нет.
Подношу телефон к уху и что-то говорю. Почти уверена, что это приветствие, но не могу поклясться.
— Каллум МакКорд? — кричит Дани по телефону. — Каллум, мать его, МакКорд? Ты что, издеваешься?
— Да, я все еще жива, большое спасибо, что спросила.
Пропустив это мимо ушей, она переходит к серии вопросов, задаваемых на скорую руку.
— Как ты с ним познакомилась? Он такой же сексуальный вживую, как на фотографиях? Пахнет ли он так же хорошо, как выглядит? Держу пари, он пахнет, как гребаный магазин сладостей. Где ты сейчас? Что именно ты делаешь? А что насчет BDE1? Готова поспорить, у него большая энергия большого члена, я права? Господи, Эмери, почему ты ничего не говоришь?
Она кричит так громко, что, наверное, половина ресторана слышит. Каллум точно слышит, потому что краем глаза вижу, как он ухмыляется.
— Приятно знать, что ты так заботишься о моем благополучии, Дани. Напомни мне написать кому-нибудь, кому не все равно, в следующий раз, когда мне покажется, что меня собираются похитить.
Она насмехается.
— Да ладно. Ни один похититель не смог бы выдержать, если бы ты постоянно твердила о Джейми Фрейзере из «Outlander». Он вернул бы тебя через пять минут.
Я говорю: — Ты слишком добра. Я позвоню тебе позже.
— Хорошо, но ты хоть знаешь, кто такой Каллум МакКорд? Это очень важно, Эм. По-настоящему важно. Он сейчас самый привлекательный холостяк в мире!
Я смотрю на Каллума. Он подмигивает.
— Мне пора. Спасибо, что проверила, не убили ли меня.
Она хмыкает и говорит: — Во всяком случае, пока нет. Если тебе повезет, этот жеребец убьет тебя своим огромным, пульсирующим...
Я вешаю трубку, прежде чем она успевает закончить, и кладу телефон обратно в сумочку.
— Какая у тебя интересная подруга, — говорит Каллум, его мягкий тон подчёркивает веселье.
— Да. Интересно, сможет ли твой приятель, начальник полиции, отмазать меня от обвинения в тяжком преступлении?
— Почему?
— Потому что потом я ее убью.
Появляется официант с подносом еды. За ним следует Софи с двумя бокалами, наполненными золотистой жидкостью.
— Добрый день, сэр, — говорит Каллуму официант, ставя блюдо на середину стола. — Устрицы Кумамото на льду и фуа-гра из долины Гудзона с компотом из инжира.
Официант не смотрит в мою сторону и никак не признает меня. Чувствуется, что он целенаправлен, но, возможно, это лишь мое воображение. Затем он отдает Каллуму легкий поклон и удаляется, не сказав больше ни слова.
Софи ставит оба бокала с вином на стол справа от Каллума. Он передает ей свой бокал с виски и говорит: — Pellegrino?
Она выглядит потрясенной.
— О, Боже мой. Мне так жаль, сэр! Я сейчас вернусь.
Озадаченная, я смотрю, как она убегает, словно за ней гонятся волки.
— Почему эта бедная девушка так боится тебя? Неужели она думает, что ты побьешь ее, если она испортит твой заказ?
Вижу, что этот вопрос кажется ему очень забавным, но он не позволяет себе показать это, кроме лёгкой улыбки.
— О, нет, — говорю я, нахмурив брови. — Только не говори мне, что ты один из тех парней.
— Каких парней?
— Один из тех богатых придурков, которые любят кричать на людей, потому что так они чувствуют себя важными.
Каллум берет один из бокалов с вином, делает глоток, а затем смотрит на меня в молчаливом раздумье.