Я на мгновение задумываюсь, а затем улыбаюсь.
— И именно поэтому я люблю тебя.
— Может, мне заехать за тобой?
— Нет, у меня есть идея получше. — Моя улыбка становится еще шире. — Какой твой любимый цвет Ferrari?
Оказывается, ответ на этот вопрос — красный.
Когда я подъезжаю к подъезду Дани на Ferrari Daytona SP3, ключи от которой мне дал Арло, и сигналю, она выбегает из дома, как будто он горит, кричит и размахивает руками.
— Я не могу поверить в это дерьмо! Боже мой, этого не может быть! У тебя же Ferrari! — Подруга перестает кричать и смотрит на мою левую руку, лежащую на руле. — И гигантская глыба льда. Эта штука настоящая?
— В данный момент я не думаю, что что-то реально. Садись в машину.
Она хмурится, глядя на дверь.
— Как? Здесь нет ручки.
— Наклонись. Она спрятана под выступом в двери. Но будь осторожна при нажатии, потому что дверь открывается вверх, а не наружу.
Дани наклоняется и нажимает на ручку, а затем отпрыгивает назад от удивления, когда дверь делает именно то, что я сказала.
Она наклоняется, чтобы осмотреть интерьер с округлившимися глазами.
— Эта штука похожа на космический корабль! Как быстро он летит?
— Я не знаю, но Арло сказал, что у него двигатель V12 мощностью более 800 лошадиных сил, так что я думаю, что он чертовски быстр.
Когда она колеблется, с сомнением глядя на контурное сиденье с ремнями безопасности, как у гоночных машин, я говорю: — Я не буду превышать скорость. Обещаю.
— Именно это ты сказала в тот раз, когда нас остановили на PCH4 и чуть не посадили в тюрьму за то, что мы ехали больше сотни.
Да, но мне было девятнадцать.
Она поджимает губы.
— Ты так говоришь, будто повзрослела за последние одиннадцать лет.
— Садись в машину, Дани.
Она забирается внутрь, соображает, как закрыть дверь, затем пристегивает ремень безопасности. И тут из дома выходит Райан с открытым ртом и выпученными глазами, держа на руках корчащуюся Мию.
— Святое дерьмо, — вздыхает он, благоговейно глядя на Ferrari, словно видит в краске изображение Девы Марии. — Ты хоть представляешь, сколько стоит эта машина?
— Нет, и даже не хочу.
— Более двух миллионов долларов.
Дани говорит: — Боже мой, Рай! Что она только что сказала? И откуда ты вообще знаешь, сколько это стоит?
— В прошлом месяце о нем писали в журнале Car and Driver. Они сказали, что их было выпущено всего пятьсот штук.
Два миллиона баксов за машину. Какая пустая трата денег.
— Думаю, это значит, что нам не стоит пить коктейли после шопинга. Повреждение крыла, вероятно, обойдется в сто тысяч. Я верну ее через несколько часов, Райан.
Мы выезжаем с подъездной дорожки, затем выезжаем из района Дани в сторону 405-го шоссе, где я понимаю, насколько глупо владеть машиной, которая может двигаться быстрее скорости света, когда ты живешь в городе с самыми перегруженными автострадами в Америке.
Мы ползем в пробке, помахивая рукой другим автомобилистам, глазеющим на нас, пока не выезжаем на бульвар Санта-Моника и не оказываемся в Беверли-Хиллз.
Потом я, как Джулия Робертс в фильме «Красотка», перехожу из одного дорогого бутика в другой, а все продавцы смотрят на меня с ужасом, как будто на мне платье из свежих экскрементов.
В каждом случае я испытываю невероятное удовлетворение, когда шлепаю черной Amex на прилавок.
Мне приходится звонить Арло по бэтфону, чтобы узнать адрес дома, куда отправлять все посылки, потому что у этой чертовой Ferrari нет багажника.
К тому времени, как мы заканчиваем, уже стемнело. Мы заходим в тот же ресторан, куда Каллум водил меня на ланч, и вдруг обнаруживаем, что Софи работает за стойкой хостес. Она улыбается, когда видит, что я подхожу.
— Мисс Иствуд! Добро пожаловать!
— Еще раз привет, Софи. Как дела?
— Просто замечательно, спасибо!
— Ты выглядишь отлично.
Она краснеет, прижимая к груди пару меню.
— Благодаря вам я получила прибавку к зарплате.
— Благодаря мне? Как?
— Потому что вы сказали мистеру МакКорду, что я этого заслуживаю. Сразу после вашего ухода в тот день он попросил встречи с моим боссом. И в следующий момент мой босс сказал мне, что я получу повышение.
— Вау. — Не знаю, что еще сказать. Я рада за нее, но в то же время удивлена. Наверное, зря, учитывая, что уже знаю, насколько Каллум щедр.
Но это не просто щедрость. Это забота.
Он добрый.
Как и в тот раз, когда отослал полицию от моего дома, он снова использовал свои суперспособности богатого человека во благо.
Если бы только он не был таким раздражающим в остальное время.