Арло сцепляет руки на талии.
— Он сказал, что вам нравятся отварные, но я не хотел предполагать.
Закрываю глаза и вздыхаю.
Арло говорит: — Отварные. Как вы пьете кофе?
Открыв глаза, я бросаю на него смертельный взгляд.
— Не притворяйся, будто это тайна.
Не обращая внимания на мое убийственное лицо, он улыбается.
— Два яйца-пашот и кофе с цельным молоком и коричневым сахаром сейчас принесут. — Он поворачивается и уходит, оставляя меня досадовать.
Мы с моим новым мужем собираемся серьезно поговорить о личных границах, когда он вернется.
Встаю, иду в туалет и умываюсь. И тут я понимаю, что у меня нет ни косметики, ни туалетных принадлежностей. Потом вспоминаю, что Арло говорил, что мои вещи принесли из моей квартиры, и отправляюсь на поиски.
Конечно, вся моя одежда была развешана в шкафу в спальне. Косметика лежит в ящике под раковиной в ванной. Шампунь и кондиционер стоят на полке в огромной душевой кабине из белого мрамора, а также бритва и мочалка, которой я чищу лицо.
Полагаю, другие женщины могут найти эту демонстрацию доминирующей заботы привлекательной. Но я таких женщин не знаю. Что касается меня, то мысль о том, что куча незнакомых людей пакует мою квартиру и личные вещи по приказу Каллума, не кажется мне романтическим жестом, это просто вторжение в частную жизнь.
Невозможно примирить две его стороны.
С одной стороны, он невероятно щедр и заботлив. С другой — невероятно контролирует меня. А его фанатичная осведомленность о моих привычках, предпочтениях и местонахождении просто обескураживает.
Раздраженная, я переодеваюсь в свежую одежду и выхожу из шкафа как раз в тот момент, когда Арло входит в спальню с подносом.
— А, вот и вы. Мне разложить все на вашем письменном столе?
— Конечно. С таким же успехом можно съесть завтрак, который я не хотела, на столе, который я не покупала, в спальне, которую я не украшала, в доме, который мне не принадлежит. Звучит фантастически.
Поставив поднос на стол, Арло поворачивается ко мне. Его тон мягкий, он говорит: — Вам трудно приспособиться.
Я фыркаю.
— Кому, мне?
— Думаю, как только вы узнаете мистера МакКорда получше, то поймете, что он отличный собеседник.
— Спасибо, но ты так говоришь, потому что он платит тебе зарплату.
Я выдвигаю стул и сажусь. Арло протягивает мне белую льняную салфетку.
— Дайте ему шанс. Я знаю, что он может быть... трудным. Но он исключительный человек. И, зная его так долго, как я, я могу сказать вам с полной уверенностью, что он сделает все, чтобы вы были счастливы. Это все, чего он хочет.
Ошеломленная этим, я поднимаю на Арло глаза. Выражение его лица пассивное, но серебристо-серые глаза теплые.
— Я уверена, что все, что ему нужно, — это его наследство.
Он хмурится и открывает рот, как будто собирается что-то сказать, но, видимо, не решается, потому что снова закрывает рот и ничего не отвечает.
Я спрашиваю: — Что сделали с моей мебелью и книгами?
— Мебель сдана на хранение. Ваши книги находятся в библиотеке на первом этаже. В гараже есть несколько коробок с личными вещами — фотоальбомами и прочим. Если вы скажете, куда их отнести, я их распакую.
— Я могу сама это сделать.
— Мистер МакКорд предпочел бы...
— Он твой босс, Арло, а не мой, — перебиваю я, раздражаясь с каждой секундой все больше. — Я распакую остальные вещи сама. Где моя машина?
— В гараже.
— Хорошо. Спасибо. А теперь, если ты не возражаешь, я собираюсь в ярости съесть эти яйца, чтобы у тебя не было проблем с Каллумом, а потом я пойду на работу. Я говорю тебе об этом только для того, чтобы у тебя не было проблем, когда он спросит, где я, а я знаю, что он спросит.
— Вам не понравился Ferrari?
— Мне не понравился его GPS.
— А.
— Да.
Арло колеблется, потом говорит: — Я оставлю вас завтракать, — и уходит.
Как только он выходит, я несу яйца в ванную и смываю их в унитаз. Затем снимаю свое слишком большое кольцо с бриллиантом и оставляю его рядом с краном на раковине.
Я еду на своем Volkswagen в магазин, испытывая странное облегчение от того, что оказалась за пределами замка. Он красив, но слишком огромен для двух человек и нескольких домашних слуг. Не знаю, зачем Каллум его купил. Может, миллиардеры привыкли жить в одиночестве в домах размером с Диснейленд.
Но не я.
Когда отпираю магазин и вхожу, меня охватывает прилив эмоций. Я стою у входа и оглядываю старомодную кассу, витрины с книгами, выцветшее мягкое кресло у окна, на котором свернулась калачиком кошка, и мне приходится сдерживать слезы.
Lit Happens все еще стоит на месте.