— Я здесь не для того, чтобы купить книгу. Я здесь, чтобы предложить вам сделку. Выходите за меня замуж, и я позабочусь о том, чтобы ваш книжный магазин оставался открытым, несмотря ни на что.
Ошеломленная и пытающаяся осмыслить происходящее, я делаю шаг назад.
— Что вы имеете в виду? Почему вы хотите на мне жениться? И как сможете спасти мой магазин?
— У меня есть средства, чтобы сделать это. Что же касается того, почему я хочу жениться на вас... — В его взгляде мелькает волчий голод. — Скажем так, вы мне кажетесь интересной.
Если бы моя вагина могла отделиться от тела и броситься прямо ему на лицо, она бы так и сделала.
Несмотря на абсолютную нелепость разговора и явную вероятность того, что этот парень не в своем уме, я чувствую себя как зажженная динамитная шашка с коротким фитилем.
Но у меня все еще есть достоинство. Я не упаду на колени и не вцеплюсь в его член, как минога, что бы ни говорила по этому поводу моя вагина.
— Интересно? Вы меня не знаете. Мы никогда раньше не встречались.
— Но я знаю вашу ситуацию. И знаю, что вы готовы на все, чтобы решить ее. По-моему, ваши слова звучали так: «Я буквально отрубила бы себе руку, если бы это помогло». Звучит знакомо?
Я задыхаюсь от ужаса и унижения. Этот ублюдок подслушивал меня вчера в ресторане!
— Это был частный разговор. Вы не имели права его подслушивать.
— Я сидел за столиком позади вас. И не мог не подслушать. Вам стоит серьезно подумать обо мне как об альтернативе ампутации.
— Это безумие.
— Нет, это решение проблемы. Для нас обоих.
— Правда? Что за проблемы у такого парня, как вы?
Его взгляд заостряется.
— Такого парня, как я? В смысле?
Начинаю раздражаться. Я за игривое подшучивание, но это уже смешно.
— Если вам нужен удар по самолюбию, вы пришли не по адресу. Но я уверена, что в ValUBooks есть большой выбор романов о нарциссизме, которые могут быть вам полезны. А теперь, если вы меня извините, мне нужно вернуться к работе.
Я отворачиваюсь и начинаю идти обратно в свой кабинет, но тут Каллум окликает меня: — Я дам вам десять миллионов долларов, — и я замираю на месте.
Сердце начинает колотиться, а руки дрожать.
Этот сумасшедший сукин сын действительно говорит серьезно.
В оцепенении я медленно поворачиваюсь и искоса смотрю на него.
— Простите, вы только что сказали...?
— Да. Десять миллионов долларов.
— Чтобы... спасти мой магазин.
— Да.
— И... жениться на вас.
— Да.
Следует долгая, напряженная пауза, во время которой я быстро моргаю, а мужчина прожигает взглядом дыры в моей голове. Наконец, я говорю: — Простите мои манеры, но вы что, охренели?
Каллум отвечает без колебаний.
— Зависит от вашего определения. Но я серьезно отношусь к своему предложению. Почему бы мне не рассказать вам больше за обедом?
Он жестом показывает на окно.
На обочине перед магазином стоит черный роскошный седан, что-то гладкое и футуристическое. Возле задней пассажирской двери стоит мужчина в черном костюме и темных солнцезащитных очках, скрывающих его глаза.
— Это ваша машина?
— Так и есть.
— У вас есть водитель?
— Есть.
Я отвожу взгляд от окна и сосредотачиваюсь на Каллуме. Он стоит неподвижно под моим пристальным взглядом, спокойный и невозмутимый, но у меня возникает странное чувство, что под внешним контролем он ведет внутреннюю войну с самим собой.
Если честно, меня это пугает. Он меня пугает.
Кто этот парень?
— Я не сяду в машину к совершенно незнакомому человеку.
— Боитесь, что вас похитят?
Как же раздражает то, что он это сказал. Как будто он у меня в голове. Я говорю: — Не издевайтесь надо мной.
Каллум мягко отвечает: — Я бы не посмел.
— Теперь я понимаю, что вы надо мной насмехаетесь.
Его левая бровь насмешливо приподнимается, как будто мужчина считает мое чувство самосохранения детским и излишне драматичным, но, когда он говорит, его голос остается мягким.
— Почему бы вам не сфотографировать номерной знак и не отправить его подруге? Тогда, если завтра утром ваше расчлененное тело найдут в мусорном баке, полиция будет знать, где искать убийцу.
— Вы можете поменять номера после того, как избавитесь от моего тела.
— Хм. Хорошая мысль.
— К вашему сведению, это было совсем не то, что вы должны были сказать. Я не сяду в машину.
Когда Каллум ничего не отвечает, а только стоит и смотрит на меня с непонимающим выражением лица, я начинаю чувствовать себя неловко.
— Что?
— Просто люди не часто говорят мне «нет».
— То есть никогда.
— Именно так.
Я легкомысленно говорю: — Если я собираюсь стать вашей женой, то вам лучше привыкнуть к этому.