По дороге он предавался невеселым размышлениям, гадая, достаточно ли убедительно просил Жака присмотреть за своим светловолосым чудом, оказавшимся в действительности больше похожим на чудовище, и не дать растерзать его обозленным разбойникам. Жак обещал проследить за этим, только вот Спенс, уже отъехав от лагеря, сообразил, что не уточнил – за чем «этим»? Атамана одолевали мрачные мысли.
Ему повезло. В том самом трактире, где он услышал новость о смене фаворита короля, Спенс нашел Тома, служившего на графской конюшне. Тот был весел и безобразно пьян, и этим необходимо было воспользоваться. Спенс присел рядом и кивнул трактирщику, который моментально поднес им две полные кружки. Том окинул его мутным взглядом, одобрительно кивнул и вскоре Спенс уже выслушивал все накопившиеся за последнее время сплетни.
- А что слышно про виконта? – наконец рискнул поинтересоваться он. Том пьяно захохотал.
- Так сгинула сволочь эта! – провозгласил он. – Знал бы, кто его украл – в ноги поклонился! Ты не представляешь, как он нас всех доста-а-а-а-л... Мы уж как радовались, когда его в столицу отправили, даже старый граф улыбаться стал. Но из столицы-то он всегда вернуться мог, а тут... все!
Он со всей дури шибанул кулаком по столу, заставив Спенса вздрогнуть.
- И что? – робко поинтересовался атаман. – Ежели кто выкуп за него попросит, то граф платить не будет?
- Платить? – изумился Том. – Да тот кто его похитил еще сам графу приплатит, чтобы чадо свое забрал обратно! Вот поэтому-то мы не слишком надеялись, что он у короля задержится, кто ж такого терпеть станет?
- Это верно, - с грустью согласился Спенс. – Так с выкупом дохлый номер?
- Я тебе больше скажу, парень, - уверенно произнес Том. – Тот, кто решит виконта в родной дом вернуть – до замка не доедет. Его местные быстрее убьют.
Обратно Спенс возвращался еще более задумчивый и подавленный, однако все его лиричное настроение моментально улетучилось, едва он увидел зарево над лесом. Обуреваемый нехорошим предчувствием, он поспешил к лагерю.
Пламя, голодно урча, доедало уже третий дом. Его собственный, как и соседний, представляли из себя живописные груды обгорелых обломков. По поляне сновали полуголые разбойники с ведрами наперевес, пытающиеся потушить пожар. Спенс почувствовал неладное.
- А вот и он! – раздался знакомый девичий голос, и на атамана уставилось множество пар крайне разозленных глаз. – Хватайте атамана!
В чем Спенсу никогда нельзя было отказать, так это в смекалке и решительности. Быстро сообразив, что ничего хорошего близкие контакты первой степени со стремительно приближающимися друзьями ему не принесут, он решительно развернул коня и пустился наутек. Позади раздался возмущенный рев, придавший ему еще больше прыти. Остановился Спенс лишь у излучины реки, где находилось известное только ему укромное место. Там, однако, его уже ждали.
- Стой! – Жак бросился наперерез пытающемуся слинять атаману. – Эй, я на твоей стороне!
Спенс на мгновение заколебался, и приятель успел ухватить коня за повод, предотвращая бегство.
- Слезай, - сказал он, и Спенсу не оставалось ничего другого, как подчиниться.
- Жак... – нерешительно произнес атаман. – Это... он сделал, да?
- Он, - вздохнул тот. – Как ты уехал, так прям взбесился наш виконт. Докопался до всех и каждого, Клар я едва успел от него оттащить. Ходил сам не свой, даже по поводу еды не ругался как обычно. А вот чего он к кострам полез, я даже и не понял. Но потом началось такое...
- Где он? – замирая от ужаса, перебил его Спенс. – Они же его не...
- Тут твой виконт, - успокоил его Жак. – Спит как младенец, я его накачал успокоительными каплями Клариссы. Я думаю, он еще долго проспит.
Фабиан лежал под деревом, завернувшись в длинный серый плащ. Его волосы разметались по траве, на прекрасном лице застыло какое-то детское капризное выражение, делающее его еще более милым. Он весь выглядел так трогательно и безобидно, и было невозможно поверить, что именно этот ангел жестоко терроризировал всю разбойничью шайку последние несколько дней. Однако, это было именно так. Недостижимая мечта шаловливо махала ручкой на прощание. Спенс тяжело вздохнул, смиряясь с неизбежным.
- Поможешь мне? – спросил он Жака. – Только это будет очень опасно.
Тот согласно закивал головой.
К замку они пробирались в темноте, соблюдая все возможные меры предосторожности – ведь если бы их заметили, Спенс не поставил на свою жизнь и ломаного пенса. Драгоценную ношу сгрузили прямо у ворот, подстелив одеяло, чтобы не простудился и не отморозил самое ценное, так и не доставшееся влюбленному атаману. Прощался Спенс чуть ли не со слезами на глазах, половина которых совершенно точно была от радости. Жак бурчал что-то над ухом, придавая решимости и напоминая о бедах, обрушившихся на лагерь. Спенс припомнил ночевки на пороге уже не существующего дома, и его воля стала твердой, как камень. Он моментально подскочил на ноги и заторопился прочь от замка.
- А виконт-то наш погрустнел, - пророкотал насмешливый бас, и Спенс едва не подавился элем, которым залечивал душевные раны в ближайшем трактире. – Как вернулся домой месяц назад, так ходит мрачнее тучи и крысится на всех встречных-поперечных. Слово ему не скажи – так взглянет, как будто ножем полоснет. И вздыхает так странно... словно влюбился.
- Этот-то и влюбился? – засомневались остальные. – Скорее небо упадет на землю. Да и в кого?
- Да мало ли где его носило? – расхохотался бас. – Не зря же его милордская светлость пропадала где-то столько времени и вернулась весьма потрепанная, да видать не выдержали там его ангельского характера, раз подкинули на отчий порог, как щенка. И даже мордашка смазливая не спасла. Вот смеху-то!
Спенс медленно поднялся на ноги, оставив на столе недопитый эль. Расплатился, кинув на стол в два раза больше монет, чем следовало, а затем с наслаждением впечатал тяжелый табурет в спину говорившего. Тот послушно рухнул на пол под удивленными взглядами своих собутыльников, а Спенс, горделиво чеканя шаг, последовал к выходу. Его сопровождала повисшая в воздухе задумчивая тишина.
Потом, выдержав немалую бурю в собственном лагере, он лежал в засаде около проезжей дороги, вспоминая красавца-коня и пытающегося взгромоздиться на него толстого барона. Нет, - пришел к выводу атаман. Таких не покупают и даже не дарят. Их завоевывают, укрощают, приручают... На худой конец, - подумал он, завидев приближающуюся карету с графским гербом, - их просто напросто крадут... во второй раз. Кстати, где бы найти ту персидскую тюль, которую он сгоряча наобещал Клар? И еще пряности. И ароматную воду. Он смутно припоминал, что бравой разбойнице удалось выторговать у него что-то еще, но это было совершенно не важно.
Карета приближалась.