Река Едва
— Что же так долго не везут продукты, обувь, одежду, — с тревогой всматривался комендант в даль реки. — Вот ситуация.
Подошёл дед Архип:
— Слышь, Петрович, у людей харчи заканчиваются. И откуда ещё силы берут работать?
— Знаю, Архип, знаю. Видишь, сам жду каждый день. Ни связи нет, ни гонца не пошлёшь. Да и печки уже надобны в землянки, холодно.
— Прибудут. Не печалуйся, Петрович.
Каждый день выходили комендант и дед Архип на высокий берег Ёлвы, на тот берег, где планировался будущий посёлок. Отсюда как на ладони видна была вся река. Вся, до поворота.
— Смотри, Петрович, а воды-то прибавилось.
— Да, заметно. Это из-за дождей.
ДЕЛА СЕРДЕЧНЫЕ
Второй охранник, Юрий, работал чуть ли не наравне со всеми. Он, конечно, и присматривал за спецконтингентом, но не стоял в сторонке, презрительно сплёвывая, а при случае старался помочь. За это его уважали.
— Послушай, Юра, — обратился к нему Николай Петрович, — скоро должны груз привезти. Если хочешь, напиши рапорт о переводе. Буду отправлять бумаги, заодно и передам.
— Нет, товарищ комендант. Если можно, я останусь.
— Что так? Сам видишь, как тяжело здесь.
Чуть помолчав, охранник ответил:
— Влюбился я, товарищ комендант, мочи нет.
— Да, это причина. И кто твоя избранница?
— Знаете вы её. Ольга Левашкина. Она ещё с младшей сестрой здесь.
— Я всех тут знаю. Да, хорошая девушка, скромная, трудолюбивая и красивая. Уже встречаетесь?
— Нет ещё, только примеряюсь.
— Ты не очень-то тяни. Уведут — всю жизнь локти кусать будешь. Нравится — действуй.
— Ясно, товарищ комендант, буду действовать, — обрадовался охранник. Как будто только и ждал разрешения начальства.
— Всё, перекур, — объявил бригадир лесорубов.
Расселись на сваленном дереве. Курящие достали махорку, другие просто расслабились.
— Ох, мальчики, — улыбнулась сучкоруб Анна Андреевна, — сейчас бы к нам в село. Я баньку бы вам истопила, попарила, за стол усадила, угостила бы от души. И спать бы уложила. На сеновале. Мечта!
— Не трави душу, Андреевна — и так тошно. Вон желудок к позвоночнику уже прилип, руки от работы, как подошвы сапог.
— Что верно, то верно, — согласилась Анна, глядя на свои грубые ладони.
— Интересно, обувку-то привезут хоть какую-нибудь? — рассуждал Кирилл, — скоро босиком будем работать.
— Не унывайте, мальчики. Доживём и мы до лучших времён.
— Твоими бы устами, Андреевна, да мёд пить.
— А вот интересно, мёд здесь в лесу есть?
— Кто ж его знает? Лето короткое. Не слышал про мёд, — ответил рассудительный Владимир Степанович.
— Степаныч, а у кого ты дочурку оставляешь? — поинтересовалась Анна.
— Там, в землянке, со всеми детьми. Там две мамаши с ними. Я один наверху, в шалаше мёрзну.
— Может, прийти к тебе согреться и тебя согреть? — пошутила Анна.
— А что, приходи. Я гостеприимный хозяин, — поддержал шутку Степаныч.
Все засмеялись.
— Ох, и бедовая ты баба, Анна. И нашёлся же мужик, что обуздал тебя. Двое детишек вон подрастают.
— Угробили того мужика, — вздохнула Анна.
— Ладно, всё, за работу, перекур окончен, — встал бригадир Иван Михайлович.
Настя Бердникова и Ольга Левашкина обустраивали землянки.
— Лапник закончился, пошли за новым, — скомандовала Настя.
Они пошли к лесорубам. А это уже было неблизко — лес валили всё дальше от шалашей.
— Настя, вот этот сук пообрубать надо, очень большой, — показала Ольга.
— Девушки, вам помочь? — подошёл охранник.
— Помогите.
— Топорик, — попросил Юрий.
Настя протянула инструмент. Мужчина легко управился с работой. Вскоре образовалась большая куча лапника.
— Ого, нам носить-не переносить, — заметила Оля.
— Можем помочь, — пристально посмотрел на неё охранник.
— Да ладно, я пошутила, мы сами, — засмущалась девушка.
Настя заметила их переглядки и вздохнула. Вот бы и для неё парень нашёлся. Юра ей тоже нравился, но разве она соперница красавице Ольге.
— Ну глядите, а то мы запросто, — Юрий явно не торопился.
— Идите уж, мы сами управимся, — отправила его Настя.
Девчата набрали лапника и пошли к своей землянке.
— Он тебе нравится? — спросила Настя.