— Ты не думай, у меня с Клавкой ничего, — заговорил новоявленный друг, — просто приятная, симпатичная девчонка. Чего ж не поговорить?
Павел молчал.
— Если хочешь знать, мне даже другая нравится.
Он подождал, думал, что Павел поинтересуется, кто эта другая. Но тот не проявил интереса.
— Смотри, как красиво, — переменил тему Василий.
Противоположный берег Ёлвы был низким, вся тайга — как на ладони. Бескрайний простор.
Замолчал и Василий. Каждый думал о своём.
С тех пор они вместе ходили на работу и с работы и не заметили, как стали необходимы друг другу. Завязалась та дружба, которая бывает навек. И помешать этой дружбе ничто не могло.
Клава тайно вздыхала по Матвею, отцу Стеши, но он относился к ней, как к дочери. Может, потому, что был вдвое старше её, а может, потому, что ему нравилась другая женщина — Марьяна Бочукова. Она вместе со своей младшей сестрой, четырнадцатилетней Зоей, жила в их землянке. А ещё с ними ютилась пожилая пара — Алексей Степанович и Прасковья Семёновна Басенковы. И подселили к ним одинокого молчаливого молодого мужчину — Павлова Михаила. Ему было двадцать два года. Жили дружно. А чего делить? Работы всем хватало. Добра ни у кого не было.
Излюбленный вид мещурцев
Клава отчаянно ревновала Матвея к Марьяне, но это было где-то глубоко-глубоко в душе. Может, и из-за этого она к Зое, сестре Марьяны, относилась с холодком, никуда её с собой не звала. Впрочем, внешне всё было нормально.
Зоя была тихой, замкнутой девочкой. И никто не заметил, что на неё положил глаз Михаил. В тесной землянке он всегда оказывался рядом с Зоей. Кроме самой девочки, на это никто не обращал внимания.
— Красавица, — шепнул ей Михаил и незаметно прижал к себе.
Девочка вспыхнула, огляделась — на них никто не смотрел.
Другой раз, словно невзначай, он положил руку ей на колени, шепнул:
— Я так тебя хочу, — Зоя смутилась, опустила глаза.
Михаил работал у Матвея, на ледянке. Однажды, зная, что днём никого не будет, прикинулся больным и не пошёл на работу. В этот день были дела у всех жителей землянки. Остались только Зоя и Михаил. Такой возможности он упустить не мог, схватил девочку, принялся её целовать, шептал жаркие слова и овладел ею. Она не очень и сопротивлялась. Его малозаметные знаки внимания сделали своё дело.
Зоя замкнулась в себе ещё больше. Теперь, чтобы встречаться с ней, Михаил звал девочку в лес. Вечером, после работы, когда все уже были дома и собирались отдыхать, они по очереди выскальзывали из землянки. Всё это и нравилось, и пугало девочку. Она понимала, что это неправильно, но её, как магнитом, тянуло к Михаилу.
Их свидания случайно обнаружил двадцатилетний Венька Шишков. Он курил на улице и заметил, что сначала вышел Михаил, направился в лес, чуть погодя и Зоя вышла. Венька — за ней. Так всё и увидел.
«Ага, ясненько», — сказал он сам себе. Парень тоже работал на ледянке, занят был целый день.
«Как же подловить Зойку?» — крутилось у него в голове. Стал вечерами следить за парочкой и заметил, что встречаются они не так уж и часто. Чтобы не вызвать подозрения.
Однажды вечером послали Зою в соседнюю землянку:
— Отнеси-ка угощение деткам.
Тут и подловил её Вениамин.
— Зоечка, добрый вечер!
— Здравствуйте.
— Зоечка, ты мне нравишься. Что мне делать?
— Не знаю, — растерянно пожала плечами девочка.
— А я, наверно, знаю. Пойдём со мной в лес сходим. Туда, где ты с Мишкой бываешь.
Девочка вспыхнула.
— Не пойду, — прошептала она.
— А не пойдёшь, завтра все узнают, чем вы вечерами с Мишкой занимаетесь.
Пришлось Зое согласиться.
Теперь она ходила в лес то с Михаилом, то с Венькой и не знала, как ей выйти из этого положения.
Не выдержала Зоя, и как-то, когда они были в землянке втроём с Клавой и Стешей, заплакала. Горько, безысходно. Клава растерялась, ей стало жалко соседку, на которую она обращала мало внимания, она начала её утешать:
— Зоечка, не плачь. Ты, наверно, родителей вспомнила, прежнюю жизнь? Так мы все это помним. Но жить надо дальше. Всё будет хорошо. Вот увидишь.
— Не будет, не будет хорошо, — Зоя захлёбывалась слезами.