Алексей Степанович Басенков, как всегда, привязал лошадь, дал ей корм и пошёл домой. В лесу бригады заготовляли дрова, в одной из них он и работал — перевозил дрова в посёлок. В другой бригаде возчиком был Порфирий Фёдорович. Они почти ровесники: одному 64 года, другому 63.
Зашёл Алексей Степанович в свою землянку и остолбенел. За столом сидела такая женщина, о какой он не мог и мечтать.
— Вот, к нам подселили. Знакомься, Лёша, это Светлана Константиновна с детками Володей и Анечкой, — хлопотала у печки его жена Прасковья, — ну что встал, проходи, присаживайся тоже, сейчас покормлю.
— Доброго вам вечера, — выдавил из себя Басенков. «Эк, забрало», — подумал он.
— Я, пожалуй, встану, спасибо, уже поела, — женщина вышла из-за стола. — Ребята, идём знакомиться с посёлком.
Они вышли. Клава выскочила за ними:
— Я вам всё покажу.
Владимир, восемнадцатилетний сын Светланы, был очень высоким. Он устроился отдельно, в шалаше, но его позвали поесть вместе с мамой и сестрой.
Гуляли они допоздна. Клава показывала, рассказывала, довела до Круглого озера. Павел заметил их издали, и сердце его сдавила глухая ревность, аж в глазах потемнело.
А Алексей Степанович не мог спать, ворочался, вздыхал.
— Что с тобой, не заболел? — забеспокоилась жена.
— Спи.
Заготовка дров
«Что делать? Что делать? — гвоздём стучало в мозгу Алексея Степановича. — Я же не смогу рядом с ней жить. Это неправильно, но не смогу».
И он принял решение. Утром заявил жене:
— Семёновна, я поставлю себе шалаш. Душно что-то в землянке, не высыпаюсь.
— Как знаешь, Алексей. Может, так и лучше, — поддержала его жена, не догадываясь о настоящей причине его ухода. — Ужинать-то заглядывай.
— Ну да, — хмуро согласился хозяин и вышел.
Он чуть не бегом побежал к повозке. Как будто убегал от непонятно откуда взявшегося на старости лет чувства.
— Бывает же такое, — запрягая, сообщил он лошади.
Тридцатишестилетнюю Светлану Константиновну определили во вторую бригаду по заготовке дров. «Уф, слава Богу, — облегчённо вздохнул Басенков, — подальше от глаз, подальше от греха».
Подкатил к конторе на телеге Порфирий Фёдорович:
— Женщины-красавицы, кто со мной? Подкину с ветерком.
— Нет уж, Фёдорович, мы прогуляемся. Погода чудесная, да не так уж и далеко топать.
— Как знаете, а то я с удовольствием.
— А я, пожалуй, сяду, — отозвалась его жена Елена.
Подсели ещё несколько человек. Села и Светлана.
— У нас новенькая, — заметил её Порфирий. — Как звать-величать, красавица?
— Светлана… Константиновна, — сказала она, оглядывая сидевших рядом женщин, словно знакомясь сразу со всеми.
У Елены Петровны сжалось сердце от дурных предчувствий.
Стеша с Аней подружились сразу. Обеим было уже по восемь лет. Клава утром напутствовала:
— Стеша, иди сегодня с Аней на сбор мха, научи её всему и смотри, всегда будь рядом.
— Да, конечно, — обещала девочка.
На стройке они подошли к мальчикам:
— Аня, знакомься, это мой друг Никола, а это Демидка Казаков.
— Ага, мы все дружим, — Коля разглядывал новенькую, — вот, Демидка, тебе и невеста, — толкнул он друга, и они принялись бегать друг за дружкой.
Аня целый день вместе со всеми таскала мох.
А Порфирий Фёдорович обучал новенькую непривычной для неё работе. Елена Петровна время от времени неприязненно поглядывала в их сторону. Наконец не выдержала:
— Фёдорыч, а не пора ли тебе грузить дрова да уже ехать? А то забылся, смотрю.
Тут же, как по команде, начали подкалывать его работающие женщины:
— Да-да, хватит новенькую обхаживать.
— Что, Порфирий, седина в бороду, бес в ребро.
— Лошадка-то, поди, застоялась ожидаючи.
Порфирий Фёдорович нагружал телегу и тоже отшучивался:
— Вот балаболки, лишь бы языки почесать. Уж и помочь нельзя.
— А то без тебя бы не помогли, — съязвила Елена Петровна.
Женщины приняли Светлану в бригаду тепло, только с Еленой сразу возникло взаимное напряжение.
А Клава утром пришла на стройку с Владимиром. Видно было, что он не крестьянской крови, интеллигент, к тяжёлой работе не привыкший. Девушка познакомила его со всеми, показала, как они работают, и указала место на бревне рядом с собой, чтобы при случае помочь.
Павел не выдержал, подошёл:
— Ну как тут новенькому работается? Клава, познакомь, что ли, — не спуская с Владимира глаз, обратился он к своей девушке. А про себя отметил: «Длинный, но жидковатый. Такого и бить стыдно».