Король мчался не один: на сиденье сидела Эльна, невидимая, конечно, посторонним, которым стульчик казался пустым, но на поворотах Король ехал осторожно, чтобы не сбросить ее. Ну и гнал же он! Ветер свистел в ушах. С ней — да, надо было мчаться лихо. А не будь ее, он бы так не летел…
Восемнадцать километров — много или мало? Разумеется, ответ заключался в точке зрения того, кому это расстояние преодолевать: одному много, другому пустяк; старому много, молодому раз плюнуть. А влюбленному к тому же…
Король даже не заметил, как показались кресты знакомой церквушки местечка Рео, которое он запомнил, когда ехал с У Большой Дороги в город: Манчи тогда сказал Алфреду, что уже половина пути пройдена. Следовательно, и ему теперь недалеко осталось.
Действительно, так и было. Увидев впереди чьи-то сани, он с удовольствием прибавлял ходу и вскоре перегонял какую-то обиженную лошадь. Обогнав с десяток-полтора саней и разномастных лошадей, он узнавал дома, лесочки, дорожку, ведущую на хутор Нуки, крыша которого виднеется из-за невысокого можжевельника вдали. Завернуть?
Конечно, очень хотелось повидать старого друга и тренера по боксу. Если бы Король был один, то заехал бы, но с Эльной… Эльмар не поймет.
Королю вспомнилось, как парни посылали его сказать девочкам непонятные слова… Позор! Теперь-то он знает, что они означали, эти слова, которые посылавшие сами «стеснялись» говорить своим избранницам. На заборах этих слов полно.
Население хутора Сааре действительно удивилось неожиданному появлению Короля, а Вилка — как же она обрадовалась, как визжала и прыгала! Ангелочек так даже сперва не поверила, что Король один, без свиты.
— А Алфред на чем едет? Неужто на велосипеде?
— Не едет, — сказал Король, гордясь в душе своей самостоятельностью, — я сам приехал, один, на этом вот…
Он показал на сани, которые, если честно признаться, примчали его с города до Звенинога за два часа, а ведь все-таки восемнадцать километров!
И тогда все еще раз по-настоящему удивились: и Юхан, и Ангелочек, и Манчи, и Вилка и кошка по кличке Кот.
Вилка рассказала повелителю о том, что Хуго с Мелиной уехали жить в деревню Праакли к матери Хромоножки, которая в последнее время стала плохо себя чувствовать. Конечно же Ангелочек велела Юхану скорее затопить баню, хотя и не суббота, — должен же ребенок попариться. А Манчи пусть режет курицу с красными перьями на хвосте.
— А Хелли знает, что ты к нам направился? — спохватилась Ангелочек и строго взглянула на смущенного Короля.
Он еще не до конца решил, можно ли лгать, увидит это бог или нет? Ангелочек, Бог, Правда — все они в его сознании объединились. Решил не врать на всякий случай.
— Нет, — сказал он, честно глядя богу в очки, — я сам…
— Ну вот, — сказала Ангелочек Юхану, тот сопел и насвистывал про землю Мулги… — Тем более надо затопить, ребенок должен завтра утром домой вернуться. Как ты берешь курицу! — это она уже напустилась на Манчи. — Кто же так делает?! Когда берешь курицу и рубишь ей голову на пне, она же вырвется и кругом все забрызгает кровью. Тьфу! Надо зажать крылья на спине, положить на колени и дать деревяшкой по шее, она потеряет сознание, и ты ножом через клюв разрежешь горловые веночки, потом держи за ноги над миской, чтобы кровь вытекла, и получится чистая птица с белым мясом… Господи!.. Это тебе не черта изображать!
Юхан, не переставая насвистывать, отправился топить баню. Ангелочек уже хлопотала по хозяйству. Вилка не все понимала и поэтому не обо всем могла рассказать. Сесси было некогда, она собралась на хутор Ару, у нее завелись какие-то секреты с аруским Антсом — приятелем Манчи. Манчи предполагал, что между ними любовь. Что же еще? Перед уходом Сесси все-таки успела рассказать про то, как ее братик чертом был.
— Лишь бы языком молоть! — добродушно рявкнул Манчи, потроша курицу.
— Он живого черта изображал, — Сесси, засмеявшись, поведала, как черт с хвостом и рогами пришел однажды на хутор Салу и потребовал от одинокой вдовы, Минны, денег, обещая за это улучшить условия ее покойного мужа в аду.
— Он верующим был, — пыталась уточнить Минна полагая, по-видимому, что в таком случае ее муж не мог оказаться в аду. Но черт погасил ее надежду.
— Он плохо молился и нищим не подавал, вот теперь и в аду. Принеси деньги на старую мельницу, которая стоит на развилке дорог неподалеку от Ару, и положи в дыру каменного жернова в углу.
Вдова Минна носила небольшие деньги на старую мельницу несколько раз, потом проговорилась Прийду с Рямпсли, и старик кое-что смекнул. Он вспомнил, как Эйнар с Ребра, аруский Антс и Манчи как-то пошутили над ним, вымогали у него брагу.