И забрал. Но оказалось, что если б я не горячился, то купил бы билет не в первый попавшийся вагон, а прямо в наш, в нём, оказывается, тоже были места. И задаваться вопросом, откуда они взялись, не имело смысла. Я ведь знаю, что железная дорога вредит мне персонально.
А вдруг не персонально? Я повернул голову. У соседнего окошка стоял пенсионер и очень возмущался. У другого окошка возмущалась женщина. Так что получалось, нас уже трое! Может железная дорога нас специально собрала в одном месте в одно время, чтобы вредить всем троим? Ну, как в книгах у Эдгара По или Агаты Кристи? В пользу этой догадки говорит тот факт, что я, женщина и пенсионер ехали потом в соседних купе. И в нашем вагоне (вагоне фирменного поезда, где билеты, между прочим, стоят в два раза дороже) оказался неисправен туалет. Ну разве это может быть случайностью? Не в предыдущем, заметьте, вагоне, не в следующем, а именно в нашем! И запах в коридоре стоял такой, что лучше было туда не высовываться.
Но не на тех глупая железка напала. Что мы, туалетов неисправных не нюхали? Нюхали! Мы люди закалённые и, бывало, нюхали такое, что другим представить трудно. Главное – нам удалось доехать до конечной станции. До Москвы.
Глава 32
«Московские вокзалы – ворота города», – писали авторы романа «12 стульев». (Вроде, непримечательная фраза, но в качестве цитаты представляет меня интеллигентным начитанным человеком). Всё, что вы в предвкушении новых впечатлений намеревались увидеть в Москве, представлено уже здесь, на вокзалах: толпы народа, претенциозная архитектура, метрополитен, бойкие продавцы пирожками, крупные торговые центры, откормленные таксисты, многочисленные бомжи, агенты турбюро, фастфуды и рестораны. Говорят, есть планы организовать на вокзалах передвижные художественные выставки.
Но я московские вокзалы недолюбливаю. Это чувство зародилось у меня в период младенчества – не собственно моего, а нашей фирмы – и, как многие детские впечатления, осталось в душе навсегда. В ту пору нам, младо-предпринимателям, приходилось предпринимать немалые физические усилия, перевозя на себе грузы из Москвы в Сбоков.
И вот, бывало, идёшь усталой предпринимательской походкой на свой поезд, тащишь на руках тяжеленные коробки, и тут откуда ни возьмись «двое из ларца одинаковых с лица» – наряд вокзальной милиции.
– Старшина такой-то и сержант рассякой-то, – представляются они. – Предъявите ваши документы. А также документы на груз. Так, хорошо. А где счета-фактуры, а почему печать плохо видна, а откуда мы знаем, что в коробках именно то, а совсем не другое? Пройдёмте, гражданин, в отделение, будем вызывать ОБЭП. Знаете, что такое ОБЭП? Это, гражданин, отдел по борьбе с экономическими преступлениями. Этот отдел, гражданин, сейчас с вами, экономическим преступником, будет бороться. Он, гражданин преступник, сейчас вас поборет. Не хотите бороться? На поезд торопитесь? Так кто же вас, гражданин, держит? Заплатите и идите спокойно на свой поезд.
И мы, младо-предприниматели, платили. Сколько запросят, столько и платили.
Вы ведь слышали про «оборотней в погонах», как их называют в Министерстве внутренних дел? Про ужасных преступников в рядах нашей милиции? Вот они, эти самые оборотни, в больших количествах на московских вокзалах и водятся. А также черти, вурдалаки и прочая милицейская нечисть. И главное, поймать их не удаётся.
– Нет, – говорят «охотники за приведениями» из Управления собственной безопасности, – не видим никого.
И неудивительно, нечистую силу голыми руками не возьмёшь! Тут хитрость нужна. На что упыри слетаются? На запах свежей крови. Вот на этом-то их и надо брать! Поставьте челнока с сумками, или коробками посередь зала, и не пройдёт пяти минут, как к нему со всех щелей полезут «оборотни», страшные и голодные. Как там у Пушкина:
На могиле кости гложет милицейский вурдалак…
Говорите, у Пушкина «красногубый вурдалак»? Это хуже, у меня страшнее.
Так вот, когда милицейские вурдалаки на челнока повылезут, тогда и мечи в них осиновые колья, тогда и щипай петуха, чтоб кукарекал. Тогда и рапортуй об успешно проведенном мероприятии по поимке «оборотней в погонах».
Я понимаю, самим охотникам до такой хитроумной операции не додуматься, поэтому я готов обсудить с Министерством внутренних дел условия передачи им своей идеи. Вы, кстати, не знаете, в МВД хорошо за идеи платят?
Иногда, впрочем, мы на вокзальных милиционеров не обижались. Идёшь, напоминаю, усталой походкой на свой поезд, тащишь тяжеленные коробки, и вдруг… Есть, понимаешь, среди них такие, которые умеют радоваться жизни. Вот увидел он тебя, и всё лицо его засветилось счастьем! Он, может, тоже устал, он, может, почти отчаялся встретить удачу, и тут – ты!