Отец не преминул и тут высказать Василию свое мнение: - "Верховодить надо по-умному. Драться-то каждый дурак может". Он много не говорил, но Василий его хорошо понимал.
Детские годы для Василия пролетели незаметно, но память к девяностым годам его жизни сохранила почти все былое до мельчайших подробностей. Хорошо помнит, что к учебе был охоч, она его влекла. Закончив начальную школу в слободе Алексеевской, он пошел в 5-й класс теперь уже Березовской семилетней школы. Расстояние до школы не малое - пять километров. С одеждой и обувкой в семье было тяжело, но родители решили чтобы он учился и все вопросы решались, несмотря на трудности.
Как и все дети тех лет, Василий, был октябренком, пионером, в Березовской школе вступил в комсомол. Для него все это было необычно и привлекательно. Так получилось, что пока заканчивал семилетку, школу преобразовали в десятилетку. Больше всего Василию нравились уроки истории, которые проводил сам директор школы Гаврила Яковлевич Панюшкин. Он бы его слушал и слушал, даже мысль появлялась - вот бы и ему когда-то стать учителем! Прилежность и трудолюбие в работе на пришкольном участке, успехи в учебе, авторитет среди учащихся все это помогло ему стать в десятом классе старшим пионервожатым. Теперь надо было не только хорошо учиться, но и вести в школе работу среди пионерии: под его началом полтора десятка отрядных вожатых, а сколько пионеров!? Старался как мог. Теперь он присутствовал на заседаниях педагогического совета и к его мнению по улучшению учебно-воспитательного процесса учителя и сам директор прислушивались. Ему наравне с учителем начальных классов выделили зарплату в размере 200 рублей, а это огромная помощь для семьи. Особенно радовались отец с матерью, так как некоторых старших дочек наступала пора выдавать замуж. Заработок Василия был как нельзя кстати.
Кроме того, раз в два-три дня, Василий стал получать бесплатно буханку белого хлеба, который привозили для выделения учителям школы из Анны. Для семьи и буханка хлеба была не лишней.
Как не говорил отец, что надо больше трудиться, тогда мол всякие болезни отступятся, а все равно к сороковому году из братьев и сестер осталось только восьмеро: четыре брата и четыре сестры, остальные поумирали от разных болезней. Старший брат, закончив когда-то церковноприходскую школу, работал сапожником, некоторые сестры подрабатывали в няньках. А как жить по-другому?
Война
Учиться и работать старшим пионервожатым было нелегко, но Василий как мог старался, ведь сам дал директору школы свое согласие поработать с пионерами, да и пасовать перед трудностями он не привык. Видел, как были рады отец с матерью, когда принес домой свою первую получку. Мать от радости даже всплакнула.
Школу закончил с хорошими оценками, да по-другому и быть не могло. Теперь наступила пора всерьез задуматься над продолжением учебы. - "Вот закончу школу, - мечтал тогда-то он, - поступлю в Воронежский педагогический или в сельскохозяйственный институт, - он пока окончательно не определился куда станет поступать учиться. - Вернусь в родную Березовку и стану работать!". Разве плохо быть в своей же школе учителем? А агрономом или зоотехником в колхозе? Родители-то как будут рады! Замечал, что многие парни в Березовке мечтали стать военными. Стать офицером - почетно! Сам пионерам сколько раз втолковывал, что комсомол шефствует над моряками и летчиками! Муж старшей сестры Валентины, Федор, советует поступить в бронетанковое училище и стать танкистом. Красота! Он сам танкист и офицер! Представлял как когда-то приедет в офицерской красивой форме в Березовку, а тут его встретят и даже пригласят в школу на общешкольный пионерский сбор... Вот было бы здорово! Василий радостно вздыхал. Осталось определиться, куда все же станет поступать.
Все разрешилось довольно быстро. Об учебе в педагогическом или сельскохозяйственном институтах пришлось напрочь позабыть.
Не думал и не предполагал Василий, что 1941-й год станет для него таким сложным и непредсказуемым. Хотя и знал, что на срочную службу его обязательно призовут, но чтобы все вот так быстро закрутилось, завертелось, он и в своих мыслях не допускал. Почти сразу после выпускных экзаменов, Василия и еще нескольких одноклассников вызвали в военкомат, где ему и его однокласснику Ване Тюрину предложили поступать в Орловское бронетанковое училище. Военком сказал, что по состоянию здоровья Василий для службы в танковых войсках подходит, по образованию - тоже, так что надо срочно готовить необходимые документы и через несколько дней быть готовым к отправке в Орел. Времени для обдумывания уже не было, и Василий согласился поступать в Орловское бронетанковое училище. Какая разница, месяцем раньше или месяцем позже призовут, все равно служить придется, - думал он, вспомнив, что муж сестры настойчиво советовал идти в танкисты. Через неделю военкомат отправил Межова и Тюрина поездом из Боброва в Орел. Для них там началась совсем другая жизнь - военная, со своим четким распорядком и строгой дисциплиной. Ознакомительный курс с историей училища и его задачами по подготовке будущих офицеров - танкистов был освоен им в несколько дней. Затем - курсанты приступили к изучению материальной части бронетехники, одновременно с этим велась их усиленная физическая подготовка. Учиться предстояло два года. Проучиться в училище пришлось всего-то около двух недель, как грянуло 22 июня 1941 года. Войну ждали и не ждали, думали, что на какое-то время она оттянется на поздний срок. Нет, не пронесло. В этот же день был собран весь личный состав училища, где руководство училища объявило как придется готовить офицерские кадры танкистов в чрезвычайных условиях войны. Вся работа будет перестроена на военный лад. Время подготовки кадров сокращается почти в три раза - вместо двух лет - шесть месяцев. Условия жесткие, но по-другому никак нельзя - армии срочно требуются опытные специалисты-танкисты. Много таких командиров.
И надо же такому случиться, что Василий Межов простыл и стал кашлять. Возможно после марш-броска его сильно продуло или воды холодной хлебнул. Кашель продолжался около недели, но не проходил, а все больше усиливался. Перетерпеть, переждать не удалось. В медсанчасти сказали, что придется полежать в госпитале, так как простуда обернулась острой формой воспаления легких.
В госпитале пролежал почти месяц. Потом выписали, но с условием, что долечиваться будет по месту жительства. - А как же с учебой в училище? - спросил расстроено врача.
- А никак, - ответил тот. - Вас отчислят, потому как проходить курс обучения в таком болезненном состоянии за оставшиеся несколько месяцев просто невозможно. Болезнь может повториться, а этого допустить нельзя. Сами должны понимать.
- Отчислили. Пришлось возвращаться домой, чтобы вновь встать на учет в военкомате и долечиваться в домашних условиях. Настроение сверхпаршивое. - Надо же, в летнем месяце и заболел воспалением легких?! Позор-то какой!? Но в чем он-то виноват? Это же решение врачей и руководства училища? Если бы подготовка длилась как в мирное время - два года, а не шесть месяцев, то конечно его не отчислили и он, вылечившись, продолжил учебу и наверстал упущенное. Это он сам себя успокаивал, но легче от этого не становилось.