— Блин! Нехер спать! — ещё громче заорал Данис. — Завтра же воскресенье! Тем более тут им бесплатно «Ролико́вый период» показывают. Уже все должны в окнах стоять с табличками «шесть-ноль»!
— Поехали, поехали давай… тс-с-с… — Ник подхватил Дана за подмышку и толкнулся ногой, покатившись на скейте, увлекая за собой звезду роликового шоу.
На безлюдном тротуаре улицы катиться было веселее и легче, правда, Данис пару раз норовил показать некий фристайл на роликах, запрыгнув на скамейку или проехавшись по поребрику со сменой ног. Благо более крепкий и спортивный скейтбордист был рядом, а то так бы и расшиб свой аккуратненький нос и обделал брендовую стёганую куртку поверх делового костюма. До круглосуточного магазина ехать не пришлось: по пути встретился ночной бар. Ник сам зашёл туда, чтобы купить по бешеной цене бутылку колы. Когда же вернулся, то обнаружил, что Данис уже развёл вышедших из бара парней на эксперименты с его скейтом. Он устроил гонки на мостовой: кто быстрее — скейтер или роллер. Роллер выиграл, и проигравшая сторона теперь поила его коньяком.
— Вот егоза! — усмехнулся Ник. Он еле уволок своего нового приятеля от этого бара, так как тот уже договорился пойти потанцевать внутрь… Ник решил сделать крюк по району, чтобы вернуться домой, немного проветрившись. Остановка случилась неожиданно.
— О! Это же новый фитнес-клуб! «Пе-рес-трой-ка!» Вот ты какой, северный олень, — Дан вырвался из лап Ника и устремился к стеклянным дверям и огромным окнам нового заведения, которое ещё даже не открылось, на котором висело объявление: «Открытие 25 декабря. Первым клиентам льготный абонемент». Данис припал к стеклу, пытаясь разглядеть, что там внутри. Пришлось идти за ним. — Ник, прикинь, мы поставляем сюда наши машины… Хозяин здесь просто долбоёб! Это из-за него я тогда опаздывал!
— В аэропорт?
— Ага! Я его прождал целый час! И заметь, это я ему был нужен, а не он мне! Их конторой вообще Валька занимался. И этот бизнесмен по фамилии Татаринов не был доволен ни ценами, ни сроками. Так-то правильно требовал, но всё равно — не владеет Валька правильными скриптами. Надо было сразу на себя эту «Перестройку» брать, я бы наебнул его по самые яйца. Он же новичок в бизнесе! Секретиков и подходов знать не должен.
— А зачем его нужно наёбывать? — непонимающе спросил Ник, он тоже припал к стеклу и всматривался в тёмное помещение будущего клуба.
— Ты не понимаешь. Это ж принцип нормальной торговли! Составь такой договор, чтобы быть хозяином положения, чтобы сосать и сосать из фирмочки. У нас, например, залежалось старое железо америкосовское, фирмы Precor. Ну, не то чтобы плохое… Просто мы же на немцев перешли, с американцами сейчас чревато сотрудничать. Короче, оборудование есть, а сервиса на него и дополнительной фурнитуры нет. Мне тому самому Шестову удалось втюхать линейку прекоровских велотренажёров. Прикинь, по прежней цене! Ну не красавчик я? А этот Татаринов — говнюк! Ни в какую! Валёк с ним уже пару раз полаялся.
— Может, он просто разбирается?
— Да какое! Это упрямство! Я думал раскрутить его на немецкие более дорогие модели, типа там гарантия дольше действует, другое качество металла, ненужных программ куча. Но он и тут упёрся! Валька говорит, что Татаринов напирает на то, что его «Перестройка» будет демократическим заведением, и он вынужден считать издержки… Ты-то будешь ходить сюда? От дома недалеко!
— Смотря сколько будет стоить абонемент. Вдруг тебе удастся его развести на кассу, тогда мне не по карману будет.
— А мне удастся! Выставлю ему счёт за подготовку инструкторов, трансакцию на него спишу…
— Вы ещё и инструкторов-тренеров готовите?
— Это наша обязанность.
— А ты решил срубить с мужика бабки? Бе-е-едный бизнесмен!
— Нихрена он не бедный! Ты смотри, какие площади! Вон видишь там коробки — это им покрытие уже привезли, зеркала висят, там ещё два зала должны быть, плюс солярий, косметические всякие дела для баб, зал для аэробики, йоги и пилатеса, для массажа помещение… Мне Валька сказал, что этот буржуй уже из центра двух козырных массажистов переманил. А ты говоришь «бе-е-едный»! Блин, зол я на него! Давай… давай что-нибудь неприятное ему сделаем!
— А что?
— Блин, жаль снега нет, — Данис расстроенно оглядывается вокруг. — Можно было бы фигуру в виде хуя слепить перед входом. И до вывески не достать… О! Смотри! В том окне фрамуга открыта! Вот работнички! Давай туда закинем что-нибудь!
— А давай залезем!
— Ты что! — даже Дан офигел от такой прыти. — Менты же придут.
— Вряд ли. На ведомственной охране точно ещё не стоит. Сторожа нет, сигналки нет. Ну-ка снимай ролики! Я тебя подниму, ты тощий, через эту щель пролезешь, откроешь мне окно.
Если бы Дан не был пьян, он никогда бы на такое не согласился. Проникновение на чужую территорию неизвестно для чего с отягчающими обстоятельствами: личная неприязнь к бизнесмену Татаринову. Но Дан был пьян, и любая провокация убивала в нём почти тридцатилетнего клерка, лучшего специалиста, которого на мякине не проведёшь. Он проворно расстегнул и расшнуровал ботинки и вопросительно взглянул на Ника. Тот подставил спину.
Наверное, если бы даже в два часа ночи в этом спальном районе нашлись свидетели этого действа, то они бы и не подумали, что вершится воровство или ещё какая пакость: прилично одетый молодой человек в светло-серых носках и выглядывающей из ворота куртки светло-серой рубашке практически стоял на плечах здорового парня в добротном спортивном костюме. Ни чулок, ни злобных выражений на лицах. Да и слова-то какие любезные:
— Аккуратнее!
— Тщ-щ-щ… Не упади!
— Будь добр, поближе!
— Осторожно, куртку не порви. Держу… Не бойся.
— А я не сломаю фрамугу?
— Ты лёгкий, не сломаешь. Осторожнее, голову ниже. Посмотри там куда прыгать!
— Ап! — это уже глухо, ибо за стеклом.
— Посмотри, где защёлка на окне…
— Ап! Пожалуйте к нам! — И Ник торжественно вступил внутрь будущего фойе фитнес-центра.
Возбуждённый дерзкой акцией Дан заглянул в немногочисленные коробки, пробежался осторожно по другим ещё пустующим залам и комнатам. В одной он обнаружил розовые и синие гимнастические шары. Тут же матерно выругался, ибо надеялся, что этот незатейливый атрибут Татаринов купит через его фирму, вернулся к Нику возмущённый с двумя розовыми шарами. А тот нашёл моток светодиодной ленты… Короче, примерно через двадцать минут на стене образовалась инсталляция в виде огромного члена с узнаваемыми очертаниями уздечки, а снизу к сияющей ленте на двусторонний скотч (и где Ник его нашёл!) были пришпандорены два шара. Ещё три минуты они удовлетворённо пялились на сей декор, который, как сказал Данис, означал: «Наебну тебя, мистер Татаринов!»
Данис вообще считал, что сегодняшняя акция может стать главной рекламной заманухой клуба, так как, по его мнению, Татаринов совсем не заботился о рекламе: сайт не подразумевался, наступление на СМИ не предвиделось, даже флаеров не заказал! Неопытный бизнесмен! О чём толкнул зажигательную речь с трибуны пыльных коробок перед жалкой аудиторией из таксиста и бодрого светящегося члена.
Обратно они вылезли точно так же: Ник вышел через окно, а Дан по пододвинутым коробкам вскарабкался к фрамуге, с которой его и принял соучастник по «херовой акции». С улицы изображение члена тоже было отчётливо видно. Данис был доволен.
Дома они допили виски уже «с пузыриками». Дан ещё пытался танцевать, но Нику удалось утихомирить гостя, почти силой уложив на свой матрас. Сам же улёгся на лежак, положив вместо подушки под голову мягкого плюшевого медведя. Уже выключив свет, он услышал, как неугомонный Данис тихо пропел: «Спят усталые прижатые игрушки, мишки спят… ла-ла-ла-ла-ла…»
========== Часть 3 ==========
Данис обалдевал. Он впервые видел, что человек, полночи поддерживающий его невинные в этот раз начинания, встал в восемь, сбегал размяться, вернулся и теперь, стараясь «не разбудить» гостя, качал пресс, отжимался и выдавал другие физические упражнения. Данис делал вид, что спит, а сам подсматривал сквозь ресницы за удивительным таксистом. Шея, мышцы живота, спины, бёдер напряжены, без устали вздуваются и растягиваются. Лицо гостеприимного физкультурника сосредоточено, вдох-выдох фиксируются особым движением губ. И даже непонятно, что так гипнотизировало Дана? Эти губы? Дорожка пота по позвоночнику? Полоса кожи, выглядывающая из-под задравшейся футболки и бесстыдно представляющая чёртовы кубики пресса? Всё вместе. «Вот человек! Воскресенье, а он — никаких поблажек организму!» — восхищался Данис. Было одновременно упоительно и стыдно наблюдать за тренировкой Ника. Упоительно, потому что он неожиданно залюбовался сильным, ладно скроенным телом. Почему-то подумал, что впервые осознал, как может быть волнительна и прекрасна мужская фигура, как может хотеться почувствовать упругость мышц… А стыдно, потому что сам был не способен на такой вот утренний подвиг. Максимум — вялая зарядка: пара поворотов, пара приседаний, круговые плечами и головой, повисеть, болтая ногами, на перекладине, соединить кончики пальцев на лопатках — вот и вся недолга! А между тем, тело, хотя и лёгкое от природы, само по себе упругим и заманчиво атлетичным не станет, живот мягкий, рельефа ни на руках, ни на ногах не наблюдается. А тут такое великолепие рядом, живой укор его утренней гиподинамии и нездоровому питанию.