Мистер Гринлиф откинулся на стуле, с одобрением глядя на Тома.
– Самое смешное, что Джим Бурк с женой – Джим мой партнер – был в прошлом году в круизе и побывал в Монджибелло. Ричард обещал вернуться домой к началу зимы. Прошлой зимы. Джим махнул на него рукой. Разве станет молодой человек двадцати пяти лет слушать шестидесятилетнего старика? Может, вам удастся сделать то, что не удалось нам.
– Надеюсь, так и будет, – скромно сказал Том.
– Выпьете еще? Как насчет хорошего коньяку?
2
Было уже за полночь, когда Том пошел домой. Мистер Гринлиф предложил подбросить его на такси, но Тому не хотелось, чтобы тот видел, что он живет в обшарпанном доме из бурого песчаника между Третьей и Второй улицами, а на нем вывешено объявление: «Сдаются комнаты». Последние две с половиной недели Том квартировал вместе с Бобом Деланси, молодым человеком, которого почти не знал, но Боб был единственным из его друзей и знакомых, кто вызвался найти Тому жилье, когда приютиться ему было негде. Том никогда не приглашал своих приятелей к Бобу и даже не говорил никому, где живет. Жить у Боба было хорошо главным образом потому, что там свободно можно было получать почту на имя Джорджа Макалпина и никто об этом не знал. Но этот вонючий сортир в коридоре, который не закрывался, эта грязная комната, выглядевшая так, будто в ней жила тысяча разных людей, оставивших кучу мусора и не потрудившихся за собой прибрать, эти готовые вот-вот рухнуть стопки журналов «Вог» и «Харперз базар», эти вазы из дымчатого стекла, полные каких-то спутанных веревочек, карандашей, окурков и огрызков! Боб занимался оформлением витрин универсамов, да и то от случая к случаю, а в последнее время его приглашали в антикварные магазины на Третьей авеню, и антиквары вместо денег расплачивались с ним вазами из дымчатого стекла. Тома поначалу шокировала вся эта мерзость, шокировала еще и потому, что он знал: многие его знакомые так живут, но он знал еще и то, что сам здесь долго жить не будет. И тут появился мистер Гринлиф. Раньше или позже всегда кто-нибудь появится. В этом заключалась философия Тома.
Прежде чем подняться на свой этаж, Том остановился и внимательно посмотрел в обе стороны. Пожилая женщина выгуливала собаку, от Третьей авеню, пошатываясь, брел старик. Том терпеть не мог, когда за ним кто-то шел, не важно кто. В последнее время его не покидало ощущение, будто кто-то его преследует. Он взбежал по ступенькам.
Теперь вся эта грязь особенно омерзительна, подумал он, войдя в комнату. Получив паспорт, он отплывет в Европу – быть может, даже в каюте первого класса. Нажмешь на кнопку – и официант принесет чего захочешь. Он будет переодеваться к ужину, небрежно заходить в ресторан и как джентльмен вести разговоры с соседями по столу. С сегодняшним вечером можно себя поздравить, подумал Том. Правильно он себя вел. Мистеру Гринлифу и в голову не пришло, что Том хитростью заполучил приглашение в Европу. Как раз наоборот. Но мистера Гринлифа он не подведет. Сделает все возможное, чтобы разобраться с Дикки. Мистер Гринлиф человек порядочный и не сомневается, что и все другие такие же. Том уже почти забыл, что такие люди есть на свете.
Он медленно снял пиджак и развязал галстук, словно со стороны наблюдая за движениями какого-то чужого человека. Удивительно, как у него распрямились плечи, да и взгляд как-то изменился. Том редко бывал доволен собой. Открыв забитый до отказа шкаф Боба, он с силой принялся раздвигать вешалки, чтобы освободить место для своего костюма. Потом отправился в ванную. Одна струя из проржавевшего душа ударила в занавеску, другая полилась такой замысловатой спиралью, что он с трудом сумел подставить под нее свое тело, но все же это было лучше, чем сидеть в грязной ванне.
Проснувшись на следующее утро, он не увидел Боба. Взглянув на его кровать, Том понял, что Боб вообще не приходил ночевать. Он вскочил с постели, подошел к плитке с двумя горелками, на одну из них поставил кофе. Пожалуй, и хорошо, что Боба в это утро дома не было. Он вовсе не хотел рассказывать ему о своей поездке в Европу. Этот бездельник увидит только одно – поездка-то дармовая. И Эд Мартин, наверное, тоже, и Берт Виссер, да и все другие его приятели. Никому из них ничего не надо рассказывать, никто не будет его провожать. Том принялся насвистывать. Вечером он приглашен на ужин к Гринлифам на Парк-авеню.
Спустя пятнадцать минут, приняв душ, побрившись и облачившись в костюм, повязав полосатый галстук, в котором, как ему казалось, он будет неплохо выглядеть на фотографии в паспорте, Том расхаживал взад-вперед по комнате с чашкой черного кофе в руке и поджидал утреннюю почту. После того как принесут почту, он пойдет в Рейдио-Сити и займется оформлением паспорта. А что потом? Сходит на какую-нибудь выставку, чтобы было о чем поболтать вечером с Гринлифами? Ознакомится с деятельностью компании «Бурк – Гринлиф Уотеркрафт инкорпорейтед», чтобы дать мистеру Гринлифу понять, что он интересуется его работой?