Похититель остановился, задрал голову, посмотрел на меня, а потом снова опустил голову и продолжил чертить дальше.
– Белая ворона, – пробормотал себе он под нос.
Ну, на самом деле, это сравнение было не очень далеко от истины. Единственное, я бы назвала себя не белой вороной, а черно-белой.
– Я чуть жизни не лишился, пока пытался тебя сюда переместить. Меня, между прочим, действительно потрепали собаки, а потом ещё и от детей этих ваших досталось. Никогда в жизни не преодолевал столько трудностей за раз.
Мужчина продолжал жаловаться мне, а я слушала, слушала, а потом, когда тот наконец замолчал, спросила:
– Что за зверь лежит в другом круге? – внимание моё полностью было отдано диковинной зверушке, сейчас пребывающую в бессознанке.
Мужчина снова остановился, снова посмотрел на меня. Пытливо, предполагаю.
– Ты не будешь молить меня сохранить тебе жизнь? – спросил он немного даже возмущённо. – И тебе что же, не интересно, что я тут замыслил сделать?
Всем злодеям хочется похвастаться, какие они крутые и умные, так что ли? Скучно.
– Интересно, – кивнула я. – Я уже спрашивала, но вы не ответили. А даже если бы ответили, то не рассказали бы правды.
– Отчего же? – удивился он. – Ты все равно умрёшь, рассказать никому не сможешь.
Почему же, могу. Призракам на том свете.
– Да, чего это я.
Но кое-кто сарказма не заметил.
– Давай так, – выдал мужчина, прерывая свою деятельность и вперивая в меня взгляд. – Я расскажу тебе свой замысел, а ты скажешь, почему так спокойна и не молишь меня о пощаде.
Пф, как его зацепило-то.
– Хорошо, – кивнула я. – Только вы первый. Я, знаете, вам не доверяю.
Тот на удивление покорно кивнул.
– К сожалению, судьба не дала мне изначально родиться серым, – выдал он так, словно я сейчас должна была проникнуться его трагедией. Знать бы ещё, почему это так плохо.
– Сочувствую, – произнесла равнодушно.
Мужчина, что делился со мной столь важной информацией, продолжал подготовку к ритуалу. Правда, мои комментарии каждый раз заставляли его стопориться и бросать на меня взгляды.
Ну, в мою сторону точно.
Вот и в этот раз он последовал своей, можно сказать, традиции.
– Ты ведь не знаешь, что значит родиться серым, так чего тогда сочувствуешь?
– А я и не вам сочувствовала, я вон к тому животному обращалась, – спокойно пояснила я и даже улыбнулась.
Издевательски.
– Очень смешно, – заметил мужчина, возвращаясь к своему занятию. Схватил зачем-то кинжал, припрятанный в бездонном рукаве, и полоснул им по руке. К счастью, своей.
– На самом деле в наших реалиях мне радоваться надо, что я родился белым магом, а не серым, – продолжил свой рассказ спокойненько мужчина.
– Поздравляю, – на этот раз сказала я.
Жаль я не могла видеть его лица, приходится делать выводы по красноречивой паузе, воцарившейся в комнате. А, ещё по характерному скрипу зубов. Даже боюсь представить, как нужно исхитриться, чтобы породить такой звук.
– Белая магия – это сильная магия, но с ней так много мороки. Так много условностей. Стать сильнейшим белым магом сложно, немыслимо сложно. Тёмным в этом плане легче. Ограничений не так много.
Похититель начал вырисовывать кровью какие-то символы на полу, видимо, мела ему было мало.
– Но у серых... У них их вообще нет, они сильны априори, от рождения и до самой смерти. Немыслимые существа, способные на все.
Соболек по соседству очухался и защебетал.
Слава богу, он живой. Этот фанатик его не прикончил пока что.
– О, смотри, стоило заговорить о серых, так они тут как тут, – мужчина встал с колен, отряхнулся рукой без раны, другую сжал и что-то прошептал, конечность окутал белый свет, и рана пропала.
Закончив свои манипуляции, он подошел к зверьку, который тут же яростно оскалился.
– Ты хотел бы быть животным, как он? – сделала вид, что удивилась, я.
Похититель не разозлился из-за моего комплимента, наоборот, он хмыкнул и заметил:
– Да хотя бы им, если бы это мне дало нужное количество силы.
Очень замотивированный представитель рода мужского. Будь во мне хоть капля сострадания к людям, я бы поинтересовалась ради чего он тут корячится. Не ради власти же. Если это так, то, ну, это уж совсем скучно.
– Прости меня, друг, я вынужден так поступить, – тихо произнес мужчина тем временем, подкрепляя мои мысли. – И ты прости, иномирянка, твоя смерть – это вынужденная мера, если бы я мог, то сохранил тебе жизнь.
Меня, уверена, наградили жалостливым и совестливым взглядом.
– Прощаю, – кивнула я. – И ты прости.
Кажется, мужчина не ожидал услышать от меня такого.
– За что это? – тут же подозрительно спросил он.