- Что это такое, я спрашиваю? - он кричал на меня.
Под его ногами валялись глянцевые журналы о моде, парни знали, что так всё получится, поэтому отдали мне конверт с фальшивкой. Кроме нас в этой комнате никого не было, и я знала, что ему не составит труда меня убить. Да и смерть мне сейчас казалась самым лёгким выходом. Все мои мысли снова возвращались к месту аварии, к обездвиженному телу Виктора, к его крови, к разбитому стеклу. Он мертв?
Я вспомнила отца, его последние дни, казалось, всё это не могло случиться со мной. Я простая девчонка из Таллахасси, через месяц, которой стукнет девятнадцать. И это всё сон.
Я почувствовала грубые руки на своём лице. Мужчина резко вздернул мой подбородок и наградил ещё одной пощечиной. Чувство боли пришло не сразу.
- Где документы? - он рычал мне прямо в лицо, у него было не самое свежее дыхание.
- Какие документы? - уверена, что моё удивление было очень правдоподобным.
Кромвель выходил из себя, он подошел к углу и достал увесистую деревянную палку.
- Ты такая милая, не хочется портить твоё личико, - он размахнулся и ударил по плечу. Боль резко проникло в самые глубины. Но я не закричу и не заплачу, уж лучше я буду избита до полусмерти, чем скажу ему хоть что-нибудь.
- Где документы? - он замахнулся для ещё одного удара, но замер.
Я подняла на него взгляд, полный ненависти.
- Вы бьёте слабых и не виновных, вы живёте на крови и грязных деньгах, вы сеете кругом смерть и хотите снова уйти безнаказанным.
- Что ты несёшь! - я видела, как его лицо становится багровым. - Ты дура, если выбираешь смерть.
- Вы ведь всё равно меня убьёте, так какая разница сейчас или потом.
Удар пришёлся всё по той же руке.
Мир вокруг перестал существовать таким, каким был раньше. Ещё вчера я была на свадьбе друзей, ещё этой ночью я была в самых крепких объятия, меня любили, целовали, заставляли кричать от удовольствия, а сейчас я сижу, пропитанная кровью, страхом, мои волосы больше похожи на сгустки крови. Платье - просто рваная грязная тряпка.
В комнату кто-то зашёл и что-то сообщил Кромвелю, он плюнул у моих ног и вышел, оставив меня наедине со своим человеком.
Он медленно приближался ко мне, в его руках был пистолет, я уже готова была принять вечный сон, но в его руках блеснул нож. Неприятный оскал на его лице, говорил мне, что смерть моя будет долгой и мучительной. Слёзы выступили на глазах. Я клялась себе быть сильной, но страх того, что со мной хотят сделать, перекрывал поступление кислорода в лёгкие.
- Что вы делаете?
Острое лезвие скользнуло по декольте моего платья, разрезая ткань.
- Какая ты красивая, - его грязный рот начал скользить по моей коже, вызывая во мне приступ отвращения, я чувствовала, как содержимое моего желудка подступает к горлу.
Я начала дергаться, лишь бы не дать этому ублюдку сделать это со мной.
Мужчина отстранился и заглянул мне в глаза.
- Если ты хочешь, чтоб я отстал, скажи где документы, - его голос был таким же противным, как и всё вокруг. Грязь, кровь, всё это перемешалось в одну зловонную кучу.
- Пошёл ты, - выплюнула я.
На его лице засияла ухмылка, его паршивые руки дернули ткань, разрывая платье, я осталась в одних трусиках. Мужчина заметил ножную кобуру и резким движением сорвал её с меня, казалось, что хуже быть не может. Я обнаженная сидела посреди этого зловонного места. Моё тело ныло от многочисленных ударов, грязь, кровь и пот, всё это ужасно раздражало меня, хотелось кричать что есть мочи.
- Не трогай меня, - я кричала и дергалась, но руки и ноги были крепко привязаны к несчастному стулу.
Руки мужчины начали скользить по моему телу, оставляя всё больше неприятных следов. Слёзы потоком начали стекать по моему лицу, я чувствовала, как солёные струйки добрались до моей груди. Мужчина их слизывал, чем вызывал ещё большее отвращение. Я услышала, как он начал расстёгивать ремень на своих брюках. Я зажмурила глаза, я не хотела видеть этого ужаса.
- Не смей, - мой голос дрожал.
Я сорвалась на крик, уверена весь квартал мог меня услышать. Он заткнул своей грязной рукой мой рот. Его голос был отвратительным, он всё время нашёптывал, какая я красивая. А я чувствовала себя грязной, уродливой.
Он уже потянул резинку моего белья, но внезапно замер, его рука освободила мой рот, и я открыла глаза.
Глава 23.
Виктор.
Мне пришлось пристрелить около двадцати охранников, но и этого казалось мало. Сотрудники ФБР окружили здание и вместе со мной двигались в гущу заброшенного дома. Я предупредил их, что придётся работать тихо, иначе они могут убить девушку. Я расчищал им путь, а они тихо пробирались к Кромвелю, его необходимо было взять живым, там говорил Питер, но перед самым входом в здание, он сказал, что при необходимости я могу всадить ему пару пуль, но оставить живым.
Я нашел его в “кабинете”, эта комната была наполнена его людьми, но они падали раньше, чем успели схватиться за пистолет. На соседнем здании обитали снайперы. Я направил пушку на одного оставшегося живым человека. Мистер Кромвель развалился на кресле, сидя за своим столом.
- О, какая неожиданная встреча, - он выглядел спокойным, но вот пот, выступивший на его лице говорил об обратном. - Ты за девушкой?
Я выстрелил ему в плечо.
- За что? - он скривился от боли.
Я знал, что он никогда не делает грязную работу сам, поэтому у него по близости нет оружия.
- Где она? - мой голос был твёрдым.
- Я думал ты мертв.
- Я повторю свой вопрос. Где девушка? - я выстрелил во второе плечо.
Кромвель изобразил подобие улыбки.
- А ты найди, может успеешь её забрать невредимой.
Я хотел выстрелить ему в голову, вышибить из него все его мозги, но меня остановили. Группа захвата кольцом обошла его, и я опустил оружие.
Я вышел на лестничный пролёт и услышал крик. Это Джессика. Я бежал на голос, открывая все двери, что встречались мне на пути.
Я открыл одну и замер. Моя маленькая хрупкая девочка сидела прикованная к стулу и её обнаженное тело трогал какой-то отморозок. Он уже приспустил штаны. Я молился, чтобы он ничего не сделал с ней. Злость и ненависть накрыли меня с головой. Один выстрел, и он обмяк как тряпичная кукла.
- Вик, - девушка была в истерики, она была вся в слезах.
Её разорванное платье лежало у её ног. Злость на самого себя накрыла как снежный ком.
- Прости, я задержался, - я должен буду просить у неё прощение до конца своих дней.
Я стянул с себя рубашку и, высвободив её руки и ноги, аккуратно надел. Её тело было в синяках и кровоподтёках, её на протяжении долгого времени били.
Я подхватил её на руки, но её слёзы не утихали, она никак не могла успокоиться. Она выхватила у меня пистолет и зарядила ещё пару пуль в тело мужчины.
- Успокойся, он уже мертв, - я еле вырвал из её цепких рук оружие.
- Я думала ты умер, - она колотила меня по груди. - Я думала ты оставил меня одну.
- Я бы никогда не смог тебя оставить одну, - я крепче прижал это хрупкое тельце к себе. - Я больше никогда не оставлю тебя.
Прошло две недели, Кромвеля ждал электрический стул, Питер поблагодарил нас за помощь и обещал помочь, если случится что-то. Всё приходило в норму, кроме Джесс.
Она взяла всю работу на дом и не выходила из комнаты, она не подпускала никого к себе, кроме матери. Вот он тот момент, когда мама и дочка стали по-настоящему близки. Я не покидал дом семейства Оливер, да никто и не выгонял меня. Мне выделили комнату, рядом с комнатой Джесс, чтобы хотя бы так я был рядом.
Я всё думал, как мне вернуть Джессику, но при виде мужчины, она дергалась и начинала плакать. Сильную девочку сломали в один момент.
- Чай? - Вивиан поставила передо мной чашку зеленого чая.