Я и не заметила, что уже некоторое время мы никуда не едем. Кейран притормозил, немного не доехав до широкой подъездной дороги, ведущей непосредственно к главному входу замка. Мы остановились возле высоченного раскидистого вяза, ветки которого едва не касались земли.
Кейран обхватил меня одной рукой, подтянул к себе ближе, прижал крепко. Мои рот и нос накрепко вжались в его шею, и я не сдержалась, куснула гладкую кожу его тщательно выбритого подбородка, лизнула, двигаясь выше, к казавшемуся беззащитным уху, обрамленному темными прядями волос. Кейран замер, тихо выдохнул и резко повернул голову, ловя мои губы своим ртом.
Он поцеловал меня неторопливо, глубоко и с каким-то особым смакованием, словно пробовал лакомство. Его язык двигался в моем рту, гладил и нежил своими влажными касаниями. Вторая рука Кейрана легла мне на затылок, пальцы пробрались в свободно переплетенные прядки волос.
— Ты дрожишь, милая? — он чуть отстранился, удивленно глядя на меня. — Почему? Что с тобой?
Я и не заметила, что дрожу. А от тихо произнесенных фраз и глаз, устремленных на меня в искренней тревоге, я вдруг поняла, что собираюсь всплакнуть. Слезы стояли так близко, что туманили зрение. Стараясь не сморгнуть непрошеную влагу, я опустила взгляд и прижалась щекой к плечу Кейрана.
Он ласково погладил меня по голове и затих. Не двигался, даже дышал сдержанно, словно боялся потревожить, и сидел тихо, уже одной своей близостью согревая и успокаивая. Потом осторожно поцеловал в макушку.
— Хейз? — тихо позвал он. — Ты там как?
— Здесь, — я выделила это слово, — мне очень хорошо.
Я благодарно чмокнула его плечо и некстати шмыгнула носом. Получилось негромко, но Кейран все равно заметил. Наклонившись, заглянул в мое лицо.
— Скажешь, что вдруг случилось? — мягко просил он.
— Случился… избыток чувств по всем направлениям, — ответила я, — а слезы и сопли это внешние проявления, — я подняла к нему лицо. — Хочу, чтобы ты знал — внутри меня все это выглядит не так гадко и прозаично, а куда красивее и эстетичней.
Кейран хмыкнул и прижал ладонь к моей щеке, а я добавила:
— И я люблю тебя.
— Я люблю тебя, родная, — тут же отозвался он. — Надеюсь, что впредь рядом со мной, если тебе вдруг и захочется плакать, то только от избытка радости и прочих восторгов.
— Прочие восторги?
— Давай уже доедем, заселимся и тогда я продемонстрирую тебе, что имею в виду.
Мы двинулись по дороге к замку.
Территория перед главным входом все же оказалась продуманно облагороженной. Но без стерильной геометричности и выраженной аристократичной надменности. Все очень мило, аккуратно и без излишеств. Внутри отделка была точно такой же — классика, уютная, и не давящая авторитетной роскошью.
Нашу машину отогнали на парковку, искусно скрытую за пышными туями и подстриженными кустами боярышника. Парковочную карточку выдали на ресепшене при регистрации вместе с магнитным ключом от номера. Старина стариной, а современность все же проникала в стены этого сохранявшего внешнюю архаичность здания.
Наш номер оказался расположен на третьем уровне замка. Этажами эти странно спроектированные ярусы и разновеликие переходы трудно было назвать. Например, лифт поднял нас на третий этаж, но понадобилось еще преодолеть лесенку в четыре ступени, чтобы попасть в коридорчик, куда выходила дверь нашего номера.
Две стены просторной комнаты скошены от потолка до середины своей высоты, повторяя излом крыши. Обои узорчатые, приятных теплых тонов. Полы из покрытых темной морилкой толстых деревянных половиц тихо и уютно поскрипывали на разные голоса.
Два окна. Одно смотрело на озеро, другое куда-то за замок, где густо росли деревья и между ними плелись и разбегались во все стороны дорожки, пестрели полянки подстриженного газона со скамейками и круглыми чашами фонтанчиков.
В номере лаконичная обстановка: классический диванчик-софа на шести резных ножках, шкаф для одежды, высокий комод красного дерева и широкая латунная кровать, накрытая белоснежным покрывалом.
— Как тебе? — спросил Кейран.
— Уютно, романтично, совсем не средневеково, хоть и достаточно… замково, — отозвалась я, осматриваясь.
Просторная ванная комната неожиданно обнаружилась за широкой аркой, закрывавшейся… плотными бархатными шторами, сейчас раздернутыми и закрепленными витыми шнурами. Никакой двери. Внушительных размеров ванная на бронзовых «львиных лапах» и большая раковина, вмонтированная в мраморную столешницу, располагались по-царски вызывающе — по центру, прямо напротив арочного входа. Душевая кабинка скрывалась в отделанной кафелем нише слева, а с противоположной стороны ванной, так же в нише с дверцей, деликатно скрывались от глаз унитаз и биде.
— Отелем владеет дружное семейство. Это их фамильная собственность. Здесь два десятка номеров и каждый из них со своей неповторимой отделкой, — говорил Кейран, кладя на диванчик наши сумки, пока я бродила и разглядывала все до мелочей.
— Два десятка номеров? Сомневаюсь, что забронировать здесь комнату можно так уж запросто, — заметила я.
— Ты права. Все номера в отеле расписаны надолго. Вклиниться с быстрым заказом практически невозможно, — отозвался Кейран. — Если только не знаешь владельцев этого милого местечка. Тогда вполне можно договориться.
Я стояла у небольшого окна и смотрела на озеро, в котором купалось солнце. Кейран тихо подошел сзади, обнял, прижимаясь к моей спине.
— Ты знаком с владельцами?
— Чисто профессионально.
— То есть?
— Делал фото для их буклета, календарей, путеводителя и прочей рекламной чепухи, и немного принял участие в оформлении некоторых помещений самого отеля, — ответил Кейран, нежно покусывая мое ухо. И если бы не крепкое объятие мужчины, приникшего ко мне всем телом, я бы точно оплыла на пол, как жидкий воск со свечи.
— Каких… помещений? — голос мой прозвучал прерывисто и тихо.
— Увидишь попозже, — я почувствовала улыбку Кейрана, явно довольного тем, какую реакцию вызывал у меня своими прикосновениями. — А сейчас немного отдохнем, перекусим и я тебя кое-куда отвезу.
— Куда?
— Не скажу. Сюрприз. Сначала отдых и перекус, — решительно заявил Кейран, разжимая объятия и отходя от меня. — Сегодня весь день посвятим только себе.
— А завтра?
— Завтра мне надо поехать в Столицу. Разобраться с путаницей в издательстве. Постараюсь сделать это быстро. Поедешь со мной или останешься здесь?
Не видеть Кейрана несколько часов, остаться без него, пусть даже и в таком симпатичном месте, казалось мне абсолютно неприемлемым.
— Можно с тобой?
— Я надеялся, что ты захочешь поехать со мной. Мы не задержимся там надолго.
— Мне все равно, если я буду с тобой, — просто ответила я.
— Мне нравится, как ты это сказала, — отозвался Кейран. — Как насчет того, чтобы умыться с дороги, пойти позавтракать, а за завтраком поговорить о том, чтобы быть вместе на постоянной основе?
Я непонимающе уставилась на него.
— Наверное, туманно выразился, — губы Кейрана дрогнули от сдерживаемой улыбки. — Буду по-деловому конкретен. Как насчет того, чтобы, не откладывая, обсудить вопрос о совместном проживании? Так понятней? — поинтересовался он, заглядывая мне в лицо.
За мягкой иронией и внешним спокойствием проглядывало беспокойство. Оно промелькнуло в его глазах тревожной тенью.
Я застыла, не решаясь озвучить то, что рвалось с языка.
— Понятней, — ответила я. — Обсудить готова. Но сначала накорми меня. Я стану добрее и покладистей. На голодный желудок и, не умывшись с дороги, решать такие вопросы просто не способна.
— Ты прямо как мужик, — качнул головой Кейран. — Надо будет запомнить эту твою прелестную особенность. Хороший и не самый хлопотный способ добиваться желаемого. Накормил даму сердца до отвала и делай с ней, что хочешь.
За попыткой сохранить шутливый легкий тон, ощущалось все больше напряжения.
— А что ты хочешь сделать со мной? — поинтересовалась я.