— И так, начнём, — он сделал паузу, дожидаясь реакции, но получил лишь кривую усмешку и резкий удар наручников о стол. Сара искренне насладилась тем, как он дернулся, — Будь послушной девочкой, иначе сделаю больно.
— Ну, попробуй, — Сара откинулась на спинку, буравя копа насмешливо-презрительным взглядом. Ситуация, если и не забавляла ее, то точно не пугала. Под силой усталости тело ныло, и Сара уже не чувствовала ничего, кроме боли от ран.
— Ты и Мик Рори пытались вынести из банка редкий алмаз, стоимостью пятнадцать миллионов долларов. А так же наличные, в размере пятисот тысяч долларов. Ты вообще понимаешь какой срок тебе за это грозит?
— Я не грабила банк. Я пыталась остановить Мика.
— Правда? Значит ты у нас герой? — мерзкая ухмылка настолько раздражала Лэнс, что она уперлась взглядом в стену за спиной мужчины, концентрируясь на собственном дыхании.
— Типо того, — бросила она, — Если бы не я, Рори бы ушёл со всем этим добром, и допрашивать было бы некого.
— Охотно верю, дорогуша.
В комнату зашёл другой полицейский и молча протянул папку допрашивающему. Тот открыл её, с любопытством разглядывая дело. Чем ниже опускались глаза копа, тем сильнее изгибалась его бровь.
— С ума сойти. Да ты дочь Квентина.
Сара изобразила милую улыбку. Какое облегчение, что предназначение отца и в этой реальности не изменилось.
— Именно. Я буду очень признательна, если вы свяжетесь с ним.
Полицейский не понимающе взглянул на Сару, и она смутилась.
— Связаться с ним? — мужчина прищурился, облокачиваясь на стол и ближе приближаясь к подозреваемой. Выражение его лица напрягло Лэнс и она выпрямилась.
— Что не так?
Коп сжал подбородок, явно замявшись. Желание врезать ему возросло до максимума, и Лэнс не выдержала. Она угрожающе ударила руками по столу, от чего мужчина слегка вздрогнул. На его спасение дверь открылась и в комнату шагнул Леонард. Облачённый в строгий костюм и пальто, он выглядел толи взволнованным, толи взбешённым. Достоверность его эмоций определись было невозможно, и Сара почти свыклась с этим, научилась по одному взгляду или изгибу брови определять его настроение. Это было давно, до его смерти, и теперь Лэнс было так же странно видеть его живым, как в тот момент, когда она впервые открыла глаза в этой реальности.
— О, мистер Снарт, — коп поднялся со стула, изобразив дружелюбие. Он протянул руку в знак приветствия, стараясь скрыть своё пренебрежение, однако Снарт проигнорировал не искренний жест, переводя взгляд на жену.
— Я за тобой.
— Стоп, стоп, стоп. Кажется, вы не поняли. Вашу жену подозревают в серьезном преступление, и она не покинет участок.
Леонард медленно повернул голову в сторону полицейского, тяжело выдохнув. Теперь Сара была уверенна, что он злиться. Об этом говорила его напряженная поза, холодный, до мурашек по коже, взгляд и сжатый кулак, тут же спрятанный в карман пальто. Рука скользнула из пальто, сжимая прозрачную коробку с диском, а затем швырнула его на стол, да так, что Лэнс подскочила на стуле.
— Здесь видеозапись, -процедил Снарт, — на ней видно, как Сара пытается остановить Рори. Ещё есть вопросы?
Полицейский прищурился, не доверчиво покосившись на диск, а затем на Сару. Он громко дышал, не желая отпускать мечту о новой звёздочке за поимку такого масштаба преступников, а затем коротко кивнул, видимо, решив, что одного Мика будет более, чем достаточно.
— Всего доброго, — выдавил коп, и Сара едва сдержалась, чтобы не ткнуть ему в лицо средним пальцем, когда Леонард под руку выводил её из допросной.
Из соседней комнаты доносился грузный смех Мика, и Лэнс остановилась.
— Сара, идём.
— Мы его здесь оставим?
Снарт взглянул на жену взглядом, вроде «конечно оставим, он же ублюдок. Разве не очевидно?» и Лэнс пришлось сдаться. Эта реальность удивляла её все больше. Неужели Снарт и Рори, те, что практически были дополнением друг друга, попросту не связаны в этой версии вселенной? Если что и могла ещё удивить Сару, то именно это.
— Подожди. Я хочу поговорить с отцом, — Сара огляделась, глазами разыскивая Квентина. Если капитан Лэнс тот же, что и в её жизни, то он обязательно где-то в участке. Он попросту не способен спать дома, если в городе грабят банк. Его дочь грабит банк.
Снарт взволнованно взглянул на девушку, аккуратно подталкивая её к выходу. И тут Сару осенило.
— Где мой отец?
Леонард вывел жену на улицу, опасаясь за её психику. Именно так он смотрел на неё: как на умалишённую, истеричку, ту, что не способна себя контролировать. И Лэнс казалось, что сейчас это именно она.
— Где он? Леонард, скажи мне. Где мой отец?
Леонард медленно обернулся, вглядываясь в поблёскивающие от слез глаза. Он сжал руку жены, но она рывком выдернула её, пятясь назад.
— Сара, он умер. Два года назад погиб при исполнении.
И весь мир рухнул. Сердце сжалось с такой силой, что казалось оно способно лопнуть и осколками пробить рёбра. Дышать было невыносимо, легкие отказывались принимать кислород.
— Папа… — выдохнула Сара, чувствуя как ком из слез царапает горло…
========== Глава 4. ==========
Саре казалось, что если она с силой зажмуриться, сольётся с автомобильным креслом и спрячет заплаканное лицо за занавесом волос, то сможет скрыться от боли. Голос в голове сиплый, потерянный, избитый, повторял: «Это не твоя реальность. Не твоя жизнь. Это не твой отец был застрелен при задержании банды наркоторговцев. Возьми себя в руки, Сара». Ей хорошо знаком этот голос. Он уже убеждал её бороться, после смерти Лорел, убеждал ломать себя каждый раз, когда сил не хватало. И больше всего на свете Лэнс боялась потерять и отца. Потеряла не она, а та, другая Сара, но боль от потери все равно разъедала душу. Для неё это было реально, здесь и сейчас.
Леонард молчал, но Сара все равно чувствовала его не зримое участие. Это было так похоже на Леонарда, которого она знала. Которого прикрывала и которого потеряла. «Её» Снарт редко что-либо спрашивал, редко выражал своё сочувствие и, казалось, совсем не интересовался прошлым убийцы. Так только казалось — Леонард знал о ней даже больше, чем, возможно, она сама. И как же ей стало пусто на корабле после его смерти. Словно она потеряла то единственное, что напоминало ей о почти потерянной человечности, о том, что ей больше не будет одиноко так, как было в момент полёта с крыши в тот самый вечер.
Лэнс подняла голову, утирая остывшие слезы. Кроссовок казался липким, а при каждом движении ногу сводило болью. В этой реальности смерть вполне могла прийти за ней снова — Гидеон не было рядом, а, значит, залатать рану за пару минут было некому. Снарт взволнованно взглянул на жену, которая пыталась стереть засохшую кровь рукавом куртки с лица.
— Я убью этого ублюдка, — с ненавистью процедил Леонард, и Сара попыталась перехватить его взгляд, но он отвернулся к окну, крепче сжимая руль.
За окном мелькнул яркий крест больницы, и Лэнс задергалась. Впрочем, возражать она не стала — терпеть боль становилось все труднее. Когда она осторожно вылезла из машины, голова и вовсе заходила ходуном, в глазах на мгновение потемнело, а ноги предательски подкосились. Снарт бережно подхватил ее под руку, и Сара ухватилась за его плечо, как за спасательную ниточку. В его льдистых глазах застыло такое беспокойство, какого Лэнс не удалось увидеть ни разу за все то время, что они провели на Вейврайдере. Он любит ее. Она вдруг ясно увидела это за фирменной сдержанностью, за холодной маской Капитана Холода. В его глазах столько нежности, особенного притяжения, и Сара чувствовала его. Она чувствовала, как невидимый ток проходит через его прикосновение и устремляется в самое сердце, заставляя его пропустить удар. Сара ощущала тепло от его ладони на своей спине, его острое желание ее обнять и свое собственное — уткнуться носом в его шею.
— Ты в порядке? — мужчина, едва касаясь, провел по светлым волосам, и Сара кивнула, слегка отстраняясь. Её тянуло магнитом, терпкий запах одеколона дурманил разум, но она не могла позволить себе сдаться. Однажды она уже поддалась порыву, допустив лишь одну мысль о том, что Леонард ей не безразличен, а потом он погиб. Титанических усилий стоило ей вернуть свое душевное равновесие и двинуться дальше. Она почти забыла глубину его взгляда, цвет его глаз, сексуальную ухмылку, но теперь он снова был рядом, ближе, чем прежде, и Сара не упускала мысли, что это не навсегда.