— И о чём же ты будешь писать?
— О драконах. — Разве мог он сказать что-то другое? Но акцентировать внимание именно на этом совершенно не хотелось. — Лучше расскажи как прошёл твой вечер…
***
— … у нас из-под носа… — эхом разнеслось почти что в кромешной тьме.
Тут же со всех сторон раздалось утробное рычание, пропитанное злобой и отвращением, заполнившее каждую склизкую щель этой могильно холодной пещеры. Бешенная свора, состоящая из мрака и редкого жуткого свечения, стискивала свой круг, приближаясь к виновникам. Ещё немного и кольца на последних цепях их разума разорвутся, и мгла полностью поглотит стоящих на коленях собратьев, не сумевших выполнить, казалось бы, наипростейшую задачу. Не стоило обращать взгляд к давно обезумившей толпе, ведь их дикие выражения лиц, клацающие почти у самого носа клыки, и мерзко пляшущие змеиные языки — даже у самого отъявленного храбреца вызвали бы паралич.
— Ничтожества! Такие жалкие… Убогие! Отбросы! Убьём их… Гляньте на его самодовольную рожу! А она останется такой же, когда я выпотрошу тебя? — приближающиеся одержимые голоса заполняли разум, словно целый осиный рой решил устроить себе гнездо в вашем мозгу.
Вдруг противный срежет острых когтей о камень, заставил всех присутствующих вздрогнуть и склонить свои рогатые головы — даже у этих псов был свой хозяин, которого они побаивались и почти беспрекословно выполняли каждую команду. Голос же его напоминал яростный удар кнута, хлестнувший воздух. Дай этому сброду пряник — безжалостно разорвут тебя вместе с ним.
— Хватит. — У него не было нужды повышать тон, его леденящий бас и без того вынуждал каждый орган в теле сжиматься до мельчайших атомов.
Под таким давлением чернота расползлась, уступив дорогу своему повелителю, гордо шествующему вдоль теневой аллеи.
— Продолжайте.
Дайн прикрыл веки, с трудом сдержал порыв взглянуть на вселяющего страх командира. Даже беспощадная орава не пугала так сильно, как лишь одно его присутствие. Всё естество источало древнюю подавляющую силу, сопротивляться которой было сродни смерти. Хотя… Разве это тело не доказательство того, что он уже мёртв?
— Наследник был близко, но…
— Но этот идиот не дал мне переломить чёртовому мальчишке пару костей и позволил ему уйти! — брызнув слюной, рявкнул Адлар.
Как только он закрыл рот, удар по лицу хвостом, по звуку напомнивший раскат грома, заставил его отлететь в сторону и сразу же обездвижено рухнуть вниз — теперь он подумает дважды прежде, чем кого-нибудь перебить.
— Друг мой, — с притворным дружелюбием обратилась нависающая фигура, — неужели ты решил, что здоровье этого человечишки, — он презрительно выплюнул это слово, — гораздо важнее нашего священного долга?
Как же пафосно это прозвучало.
— Нет, но… — Дайн взглотнул, ниже опустил голову. — Такого было желание принца.
Со всех сторон послышался осуждающий гул. Стоило немного прислушаться и услышать как гневно задребезжало горло возвышающегося монстра. Его дыхание стало напоминать дыхание быка перед корридой, когда яростное животное раздувало ноздри и с налитыми кровью глазами готовилось насадить на рога дразнящего его матадора. Но в отличие от зверя, он не мог позволить себе такой слабости, как потеря контроля.
— Тише, тише, братья мои, — дракон поднял руки в успокаивающем жесте. — Не стоит сердиться на нашего принца, он ведь так юн, — с мастерски отыгранными сочувствием произнёс он, — попросту не понимает того, что от него требуют! Но не волнуйтесь, наше возмездие ближе, чем когда-либо. У нас ведь есть всё, чтобы достать этого мальчишку, а после и других представителей древнейших родов!
Силуэт опустился рядом с Дайном, заставив того взглянуть в свои горящие угрожающе красным глаза. Тень протянула руку, чудовищные когти мягко пробрались сквозь чужие волосы, коснулись затылка и слегка надавили на него, вынуждая напряженного сородича поддаться ближе.
— Но в этот раз, — он хищно осклабился, — мы пошлём кого-нибудь более заинтересованного в нашем успехе.
По пещере стал разлетаться ликующий хохот гиен, в котором вряд ли кто-то смог бы услышать последующие слова:
— Где же твой принц сейчас? — самодовольно шепнул тот, кто считал себя владыкой этих одичалых тварей. Его клыки практически коснулись заострённого уха нерадивого питомца. Мириться со столь вопиющим неповиновением он не желал.