В это же время Смерть взмахнула руками, а точнее широкими рукавами черного балахона-хламиды и перед ней появились пять вертикальных золотых нити, похожих на струны гитары. Каждая нить брала свое начало из собственного серебристого веретена, а заканчивалась у ног Марены, в виде золотых мотков пряжи. И медленно на моих глазах нити из беспорядочных мотков вплетались веретено, каждое из которых еще и наполовину не было заполнено пряжей. Потрясающее волшебство, которое, несомненно, заставило бы меня долго любоваться им, если бы не плачевная ситуация.
- Это - ваши жизни, - тихо сказал Вершок, дергая меня за ухо, - я надеюсь, ты понимаешь, что они появились тут не случайно?
Он взглянул мне в глаза, так глубоко, словно пытаясь запечатлеть в памяти мою душу, которой скоро не станет. Как молния, пронеслось в голове ощущение близкой гибели. Нужно было что-то делать, но все происходящее было настолько непонятно и нереально, что единственное чего мне хотелось, это закричать и попросить у кого-нибудь помощи. Но просить было некого. Когда эта мысль полностью была осознана моим расстроенным разумом, я взяла себя в руки.
Дальше всё происходило слишком быстро, чтобы что-нибудь можно было понять.
Я схватила перо, оставшееся лежать на столе, рядом с листом, приговорившим нас к вечным мукам в адских чертогах. На ощупь оно оказалось твердым, как сталь, и достаточно острым. Оно приятно холодило ладонь, немного остужая воспалённый ночным кошмаром мозг. Не знаю, что на меня нашло, но схватив его покрепче, я быстро подбежала к маленькому демону за столом, и, не успел он повернуться, и издать хоть какой-нибудь звук (маленькое отродие, наконец обратил внимание на меня!), как я воткнула длинное перо ему в тонкую красную шею, так, что оно вышло с другой стороны. Из его горла вырвался непонятный булькающий звук, и плоть черта зашипела и затрещала. Волнами начали выходить из его тела клубы чёрного дыма, будто бес горел изнутри. Плотная тьма окутала всё вокруг, и каменный стол, и меня. Я пыталась выйти из этого мрака, потому что даже дышать в нём было сложно. Но ничего не получалось. Казалось, что он уже был везде. Словно что-то липкое облепляло всё мое тело, будто воздух вдруг превратился в вязкую грязь. И вдруг всё исчезло. Я вновь увидела, где нахожусь, тьма отступила. А на стуле рядом больше не было раненого чёрта, лишь большое чернильное перо.
Отвернувшись от проклятого стола и взглянув на Смерть и двух оставшихся демонов, я поняла, что ничего не вижу в очках. Словно ни с того ни с сего, оптическая сила линз увеличилась в несколько раз, и, в результате, в глазах начало двоиться. Пришлось их снять, и как ни странно, стало значительно лучше. Но не успела я понять, что приключилось с очками, как мне стало уже всё равно. Я опоздала. Один из рукавов смерти приподнялся, обнажив тонкую руку-скелет, обтянутый в некоторых местах гнилой зеленоватой плотью, маленький изогнутый кинжал блеснул в мёртвой ладони. Его рукоять была вырезана из старого рыжего дерева, покрытого червоточинами. А сам клинок усеивали следы ржавчины и пятен, сильно напоминающих запёкшуюся кровь. Мой взгляд переметнулся вправо, и я заметила, как в то же время, один из демонов, что был с большим мешком в руках, достал оттуда пять прозрачных, словно горное озеро, хрустальных шара, размером с теннисный мячик, на каждом из которых стоял точно такой же знак, как и на мешке.
Внезапно я почувствовала жуткую боль где-то в глубине груди, боль, заставившую меня согнуться и упасть на колени. Она разливалась по моему телу, пульсировала, проистекая из сердца до кончиков пальцев. Мне не нужно было поднимать голову, чтобы понять, по падающим наземь бездыханным телам моих друзей, что прогнившим клинком Смерть разрубила нити наших жизней. Я видела, как подкосились ноги бедной Марины, как упал, словно лишившись последних сил маленький Костик. "Значит так и придет нам всем конец?" - болезненная мысль промелькнула в голове. Но даже наши тела эти нелюди не собирались оставлять в покое. Лежа согнувшись на полу, я наблюдала как демон, тот что был без мешка, подошел к не подающему признаков жизни Саше, и взяв из лап своего товарища хрустальный шар, поднес его к неподвижной груди моего друга. В тот же миг, словно маленькое солнце засияло над ним, и я увидела силуэт прекрасной бабочки с переливающимися крыльями. Никогда не видела я ничего более прекрасного. А лицо брата - близнеца сразу же как будто посерело. Над ним сияла его бессмертная душа. Но стоило бабочке немного взлететь, как она попала в плен хрустального шара. Она била крылышками, ударялась об стенки, но выбраться обратно не могла.