"Так ему и надо. За то у меня теперь есть язык, который даст мне преимущество над многими Проклятыми!"
Сперва я не знал, что с ним делать.
"Может съесть?"
Но верное решение вновь быстро появилось у меня в голове. Без крика, спокойно и уверенно я вырвал собственный короткий черный язык и вставил этот. Не прошло и секунды, как я ощутил, словно корни вырастают из этого куска мяса в мою живую плоть. Это было неприятно, но и наполовину не было так больно, как вырвать свой. Еще через секунду я почувствовал, что готов говорить с самим Аваддоном, главой моего Дома. Или даже с самим князем! И не уступлю им в красноречии. Более того, теперь я чувствовал вкусы тысячи заклятий, способных причинять страшные муки, как минимум половине, здешнего населения. Я был молодец.
Довольный собой, я летел дальше. Впереди уже виднелись Распределительные Весы Пятого Дома. Вот куда меня так неудержимо влекло. К ним и именно к ним. Они должны были определить мой уровень в общей иерархии демонов и дать мне работу на оставшийся эон лет.
"Эон?" - вдруг задумался я.
"Неужели так долго на одной работе?" - меня это совсем не порадовало.
"Хотя, возможно они там выберут как раз то, чего мне не хватает? Подберут работёнку по душе? Например, вырывать горячие сердца людей в одном из Садов?" - заулыбался я, причмокнув, и, в ожидании удовольствий, полетел вперёд.
Глава 23
Принц Бегемот сидел, развалившись на цветастых подушках из лебяжьего пуха, в большом мягком кресле в самом конце огромной залы. Его правая нога была подогнута под себя, а левая болталась из стороны в сторону. Он подпирал кулаком заплывшую от жира щеку и оглядывал помещение. Внизу у его ног смотрели на него в ожидании два десятка демонов-помощников. Некоторые неподвижно уставились на своего принца, не отрывая глаз и практически не дыша, другие немного нервно заламывали пальчики, коготки или что там у них было, третьи почёсывались или переминались с ноги на ногу. Всем было не по себе. Принц думал.
Перед ним было три километра пустого пространства бальной залы, в которой предстояло устроить пир. Бегемот был организатором торжеств и управитель балов в Аду, но иногда это ему страшно надоедало. Он сидел устало на своём кресле, способном уместить дракона, и его затёкшие толстые ягодицы ныли. Левой рукой он поигрывал с маленькой вяленой лавовой змейкой, которую вот - вот собирался съесть. Один из слуг, среднего роста хмырь, похожий на прямоходящую лягушку с длинным тощим хвостом, как и все ожидал приказаний, но изредка испугано и жадно поглядывал на лакомство господина.
- Что будем делать, господа подлизы, трусы и никчёмные пиявки на моей шее? - спросил скучающий принц.
Публика молчала. Каждый боялся отвечать первым. Кто его знает, что взбредёт в голову высшему аггелу, когда он в плохом расположении духа. Но вот всё же один крупный бес, с виду довольно сильный, с хорошим пивным пузом и довольно красивым, по мнению его подружек, свиным пятачком, решился на ответ:
- Может быть Его Сильнейшество захочет начать с освещения?
Бегемот скривил толстые губы.
- Освещение! Тьфу! Моя бы воля, я б вообще ни с чего не начинал! Плясали бы в темноте, наступали друг другу на копыта! Красота! Провались оно всё пропадом! И вообще, я спать хочу! - он перевернулся на другой бок, надул губы и положил ногу на ногу, продемонстрировав всем обтянутое красными бриджами бедро и мясистые икры, размерам которых позавидовали бы Гаргантюа с Пантагрюэлем.
Никто из слуг не осмеливался напомнить, что проклятые не спят. Каждый из них знал, что Хозяин поворчит-поворчит, да начнёт работу. Он в целом был довольно сносным господином, даже весельчаком. Другой бы в таком настроении и покалечить мог, и прибить. А отец Обжорства был даже добродушен! Так думали его подчинённые. Но всё равно помалкивали.