Собаки слушаются Анну беспрекословно. Как и Наташа.
Понятное дело, боятся.
Чего Женька не могла понять, почему они все при этом еще любят ее.
И эти поцелуи.
Не успевая вовремя отвернуться, Женька часто успевает заметить, как уверенно, по-хозяйски, Анна сгребает в охапку свою хрупкую безропотную подругу. Припечатывается твердыми губами к нежному приоткрытому рту.
Всегда первой начинает Анна.
Не смотреть.
Наверное, мама убила бы Женьку, узнай она про такой «досуг» дочери. Хотя кому она врет? Мама давно уже ни за что ее не ругает. Лишняя трата эмоций.
– Ты Женя, да? Привет!
Паралич от неожиданности.
Женькин пункт наблюдения безнадежно рассекречен. В дыру просовывается длинный любопытный нос Жозефины; борзая торопливо втягивает в себя запах нового человека. Через мгновение на месте собачьей морды – Наташино улыбающееся лицо.
– Мы на самом деле давно знаем, что у нас тайный поклонник появился! Хватит уж прятаться. Иди к нам! Поможешь Жози дрессировать, пока Анечка не пришла. Хочешь?
Хочет ли Женька?
Ну что здесь ответить?
Глава 13. …Анной
Девчонку Анна прогоняет не сразу. Какое-то время с порога наблюдает, как Наташа обучает мелкую азам дрессировки. Похоже, ее Принцесса еще столь наивна, что любит возиться с детьми.
Пока никто не видит.
Позволим себе. Просто смотреть…
…Нежность.
Анна с любовью разглядывает подругу. От общения с ребенком Наташино лицо расплавилось, смягчилось, в глазах пляшут озорные чертики – девушка упоенно подшучивает над соседкой. И вдруг подхватывает девочку за талию, отрывает от земли, кружит вокруг себя. Восторженный визг – и вот уже обе повалились на землю. «Отдышиваются», отбиваясь от взволнованной собаки.
Так вот какой она может быть, ее робкая Наташа?
Чертов мир.
Чего еще не хватает любимой девочке?
И почему так испугалась ты, о бесстрашная Анна?
Ты так давно не видела детей. Малолюдное Лисичкино надежно обеспечивает душевную безопасность. Вернее, обеспечивало. До приезда этой семейки. Теперь же – вот. Терпи, любуйся.
Впрочем, в навязчивой девчонке все же есть толк. Ни капли не боится строгую Жозефину. Быстро сориентировалась, что с борзой закреплять успех надо не лакомством, а льстивыми восторгами. Лишнего не болтает, Наташкины просьбы по ходу занятия исполняет четко, старательно. А главное, никаких сю-сю-сю. Анна совершенно не переваривает, когда во время тренировок с собаками начинают ворковать умилительными голосами. Напрочь сбивая при этом псов с идеи работы.
Мелкая многому могла бы научиться у них.
Да и не такая уж она и маленькая. Подросток скорее, чем ребенок. Лет одиннадцать-двенадцать, да?
Принцесса была бы доволь…
В эту секунду чужая девочка закидывает голову назад и смеется над какой-то шуткой Наташи.
Звонко, заливисто, безудержно.
Он разрывает сердце Анны – смех.
Смех хрупкого детеныша, наивно уверенного, что с ним никогда не произойдет никакой беды.
Идиотка малолетняя.
Смертная малолетняя идиотка.
– Уверена, твой участок находится ЗА забором! Будь добра, не лезь к нашим собакам. Я не готова огребать истерики твоей мамаши!
– Аня, да ты что? Это я Женю позвала! Зачем ты ее пугаешь? Она мне очень сегодня помогает.
– Наташа, не тупи! Не хватало нам еще обвинений в несоблюдении техники безопасности! Какие дети в питомнике? О чем ты? Давно говна на форуме не хлебала? Я вот – по горло!
Наташа быстро уходит в дом. Анна успевает заметить, как внезапно заострились ее скулы. Психует. Ясное дело.
Девчонка же сбежала к себе еще при первом звуке Анниного голоса.
Жозефина смотрит на хозяйку.
– Место.
…Сколько ей было лет тогда? На дискотеке в баре ЗЕД? Четырнадцать, наверное. Может, меньше. Разноцветные огни сливались с запахами тел. Музыка выколачивала мысли. Высвобождала инстинкт. Анна впервые оказалась в таком насыщенном месте. За возможность спасибо Дане, студенту-первокурснику с десятого этажа. Его приличные очки и вечный словарь под мышкой – надежное алиби для побега профессорской дочки во взрослую жизнь. Аннины родители обожали инфантильного и застенчивого соседа-книгочея. Хорошее будущее для их грубоватой дочки-пацанки.
Стараясь не задохнуться, Анна покачивалась в такт толпе. И да, она бесконечно наслаждалась терпким ароматом разгоряченной людской плоти.