Свежую говядину Пегая отвергла, как и все предыдущие подношения.
Так что Кате пришлось.
Подгоняемая тремя парами молящих глаз, она неохотно отправилась к соседям за советом. Пегая, естественно, поплелась следом, шаг в шаг, неумолимая тень.
Слава Богу, Анны во дворе не оказалось, а Наташа встретила Катю с предсказуемым восторгом. Пегая бешено замолотила хвостом навстречу дрессировщице, впрочем, своего поста у Катиной ноги не покинула.
– Катя! Пегая! Как я вам рада, девочки!
– Наташ, вот что. С вашей сумасшедшей подругой я даже разговаривать не хочу, но мне надо понимать, что с соб… с Пегой вообще делать. Дело в том, что моя дочка… У нас был сложный период. А сейчас она так обрадовалась собаке. Мне, видимо, придется какое-то время подержать ее у себя. А я совершенно…
– Катя, ну конечно! Я все расскажу, покажу. Пегая – идеальная овчарка. Она дисциплинированная и очень рассудительна. Анна ею всегда гордилась. Образец дрессуры. Кать, вы же Джерси спасли! Вы даже не представляете, что вы для Анюты сделали! Я…
– Забавно она отблагодарила, однако. Ни с того ни с сего привела это чудовище… назойливое!
– Ох, Кать! Да я говорила Ане, что так нельзя. Надо предупредить было, но вы же знаете, какая она! Да потом, Анюта правда считает, что лучше собак в мире мало что есть.
– Очень сомнительная теория, знаете ли.
– Кать, вы сами скоро очень полюбите Пегую! Точно говорю! Она, кстати, не навязчивая, просто работает сейчас. Вы же ее не отпускали со службы.
До самой темноты Наташа обучала Катю обращению с овчаркой: запреты, поощрения, сотрудничество, дистанция… Пропуская мимо ушей скучную теорию, Катя по мере сил пыталась запомнить хотя бы основные голосовые команды и жесты. Положа руку на сердце, приходилось признать, что Пегая отлично выдрессирована. Похоже, собака понимала большинство обращенных к ней слов.
– Вообще овчарки хорошо запоминают человеческие слова. До двухсот форм могут запомнить. Наша Пегая, по-моему, вообще слов триста знает!
– Так как все-таки заставить ее не ходить за мной по пятам? Это… нервирует.
– Совсем не ходить не получится. Пегая как бы… закрепилась за вами. Но есть же команды: жди, место, плац. То есть вы сможете ее зафиксировать на одном месте. Только, Кать, когда Пегая не работает, она все равно будет стараться держаться к вам поближе. Она же теперь ваша собака.
– Моя собака…
Вернувшись к себе, Катя неуверенно разрешила собаке поесть. Пегая тут же с жадностью набросилась на кашу с мясом.
Все-таки была голодной, псина дурацкая…
– И что теперь? Катюнь? Будешь везде с этой зверюшкой таскаться? Не думала, что ты у нас собачница. Вообще ничего, добротная псинка.
Виктория без малейшего опасения наклоняется к морде Пегой, внимательно разглядывает нос собаки и вдруг неожиданно в него дует. Катя испуганно зажмуривается, с трудом заставляет себя снова открыть глаза.
Никакого кровопролития.
Пегая морщит переносицу, трет морду передней лапой и несколько раз оглушительно чихает. Поднимает на Катю виноватые глаза: извини, отвлеклась. Виктория заливисто хохочет.
– Вик, ты бы осторожнее. Я не очень еще с ней умею… Слушай, я спешу. Мы пойдем, хорошо?
– Так, а вы куда все-таки?
– К некоему Арсению Викторовичу. Там перелесок за оврагом. Куда-то туда. Знаешь?
– К пасечнику нашему, что ли?
Катя с любопытством вглядывается в лицо продавщицы: при упоминании Арсения Викторовича щеки Виктории вспыхивают румянцем, глаза весело и хитро блестят. Виктории явно не терпится рассказать Кате какую-то скандальную историю – сдерживается из последних сил.
– Да, я слышала, что он пасечник. Но мне вчера Наталья рассказала, что этот Арсений может поработать репетитором у Жени. Мы уже второй месяц школу пропускаем.
– Может-может. Арсений у нас много чего может. Короче, Катюнь, я с тобой. Мне как раз к нему очень надо.
– За медом?
– Чего? А, ну да. За медом, за медом. И тебе дорожку покажу, зайка моя.
Не переставая посмеиваться, Вика щелкает Пегую по голове, подхватывает Катю под локоть и решительно увлекает за собой. Подчиняясь ее веселому напору и чуть не споткнувшись об овчарку, Катя с удивлением понимает, что рада компании.
И, кажется, она имеет в виду не только болтушку продавщицу.
До дома пасечника они добираются лишь через полтора часа. Это хорошо еще, что Виктория виртуозно ориентируется в лесу, в одиночку Катя стопроцентно бы заблудилась. Жилище выглядит плачевно: покосившийся бревенчатый сруб, стены проедены гнилью. Никаких домиков для пчел (или как там их называют) не наблюдается. Забора нет, а дорожка к крыльцу заросла высокими пожелтевшими сорняками.