Напрасно.
Из ворот внезапно выскакивает заспанная Катя, недоверчиво разглядывает гостей. А спустя пару секунд начинает пронзительно кричать что-то гневное и малосвязное. Андрей даже слегка пятится под напором разозленной женщины.
Корова остается абсолютно безучастной к разворачивающемуся скандалу.
Наташа переглядывается с Олегом. В глазах парня плещется смех, и Наташа резко закусывает губу, чтобы не расхохотаться.
Тем временем на улицу в сопровождении Пегой выходит Наталья Михайловна. Милая пожилая женщина пытается оттащить беснующуюся невестку от Андрея, тихонько бормочет что-то увещевающее. А Пегая…
Пегая, естественно, бросается в атаку. Опустив голову и вздыбив холку, овчарка подскакивает к корове – и вдруг резко осаживается на задние лапы, робко поскуливая.
Наташа не верит своим глазам. Что происходит с их грозной малинуа?
Корова опускает морду к собаке. Пегая обнюхивает ее губы и подобострастно виляет хвостом. Гигантский коровий язык неторопливо скользит по собачьему лбу. Корова безнаказанно облизывает боевую малинуа – всего-то делов…
– Э-э-э, мы вам можем чем-нибудь помочь?
Наташа быстро оглядывается. Анна холодно и подчеркнуто брезгливо разглядывает голый торс Олега.
– Ой, Анют, ты проснулась? А мы и не слышали! Смотри, что творится. Наша Пегая влюбилась в корову!
Анна никак не реагирует на Наташины заискивающие причитания, продолжает буравить глазами йога.
– Анют, это Олег, они с подругой у Кати комнату снимают теперь.
– А вы, Олег, после сна забыли одеться, да?
– Ну Ань!
– Здравствуйте, Анна! Вы правы, конечно. Простите меня за ненадлежащий вид, исправлюсь.
Говоря это, Олег заговорщицки подмигивает Наташе.
– А сейчас, пожалуй, пойду. Надо хозяйку успокоить, пока она того мужика не прибила окончательно. Судя по всему, у нас на завтрак сегодня свежее молоко. Красота!
Олег довольно потирает руки, улыбается женщинам, вежливо наклоняет голову, прощаясь. В последний момент добавляет:
– Наташ, ты это, приходи завтра йогой-то заниматься!
Уходит.
Анна пристально смотрит Наташе в глаза.
Потом резко разворачивается и скрывается в доме. Наташе хочется побежать за подругой, в чем-то оправдаться, что-то пояснить.
Вот только – в чем оправдаться?
И что объяснить?
Глава 26. …Натальей Михайловной
Никак не выкинуть из головы этот сон. Постоянно стоит перед глазами. Мешает сосредоточиться на утренних делах.
Тревожит или радует?
Наталья Михайловна зажмуривается и трясет головой. Все. Хватит.
Нет, не хватит.
И вновь – по кругу.
Костлявые старческие пальцы ритмично бьют по натянутой коже барабана. Лохматый старик бормочет заклинания. Языки пламени устремляются в звездное небо. Млечный путь сворачивается в спираль. Спираль превращается в силуэт лисы. Старый колдун склоняется над человеком, лежащим возле костра. Человек бьется в предсмертной агонии. Старик кладет ладонь на сморщенное лицо умирающего. Наталья Михайловна чувствует тепло дрожащей руки колдуна.
Ну стоп. Пожалуйста, стоп.
Разве не должны сны быстро забываться?
Вот раньше она владела своими мыслями, даже хвасталась перед знакомыми умением контролировать хаос сознания. Говорила спесиво: в конце концов, кто хозяин в доме, мозг или ты?
Зазнайка была еще та.
Но ничего. Старость все расставила по своим местам. Не мудрость – старость. Смирение.
В кухню заходит Виктор. По испуганным глазам старика Наталья Михайловна понимает, что у того сегодня не лучший день. А значит, не надо приставать с разговорами, пусть успокоится, сориентируется, вспомнит.
Если сможет.
Она берет чашку заваренного для себя чая, аккуратно ставит на стол перед всполошившимся Виктором Николаевичем, ласково улыбается другу: тише-тише, давайте-ка проснемся сначала, пейте горяченькое, мой дорогой.
Забавно, что лишь на исходе этой пестрой карусели ты поняла, как сильно любишь одного-единственного человека. Конечно, она любит Виктора. И всегда любила: девочкой-пацанкой, честолюбивой девушкой, волевой женщиной… И сейчас. Особенно сейчас.
Однолюбка. В семнадцать лет ты не поверила в реальность этого слова.
Ну как? Расплатилась?