Будем надеяться, Пегая все же не разбудит Тошину маму. Впрочем, Женька уверена: чтобы разбудить сегодня тетю Вику, одного ора овчарки недостаточно. Просто она… ну… видела тетю Вику этим вечером… Не разбудить, в общем.
И Женька с Антоном отправляются в дорогу.
Месяц назад Женька разговорилась с очень странными людьми: старенькая супружеская пара заглянула в магазин тети Вики. Одеты муж с женой были по-походному: заношенные туристические ботинки, какие-то спортивные куртки, не совсем нужного размера. Их вид остро кольнул Женьку жалостью. Оба старика выглядели крайне уставшими и бесконечно грустными. Потоптались возле прилавка минут пять, но так ничего и не купили. Вышли на крыльцо, женщина с кряхтением опустилась на колени, затянуть шнурки своего дряхлого спутника. Женька, глазеющая на них через окно магазина, тут же выскочила на улицу: давайте помогу.
– Да что ты, деточка. Мы сами. Привыкли. А вообще, спасибо. Давай-ка подсоби деду, у тебя, может, половчее выйдет.
Пока Женька возилась со скользкими мокрыми веревочками, дед смущенно вздыхал, беспомощно отворачивался в сторону. В разговор он не вступал, то ли усталость сказывалась, то ли посторонних не особо жаловал. Жена наверстывала за двоих.
– Какая же ты молодец! Теперь долго не развяжется. У меня-то пальцы уже не особо слушаются. И зачем мы только эти ботинки надели, у Генки на поводу пошли. Взяли бы свои сапоги. Так нет же. Он заладил: дальний путь, профессиональная обувь. Тьфу на эту профессиональную. Я из них теперь ноги вовек не вытащу, оплыли все.
– Гена ваш сын?
Простой Женькин вопрос сломал что-то в воздухе вокруг стариков. Плечи женщины поникли, дед отошел в сторону, не дав Жене доделать второй ботинок. Женька поежилась от налетевшего ледяного ветра, растерянно встала, пытаясь понять, что же не так она ляпнула. Женщина тревожно качнулась в сторону мужа, но, натолкнувшись на Женькино расстроенное лицо, вернулась к разговору.
– Нет, Генка наш сосед по даче. Он часто в походы ходит. В горы… перевалы там всякие. Вот он нас во все это и обрядил. А ты местная?
– Я? Я не знаю. Мы сейчас здесь живем. А вы что, тоже в поход пошли?
– Ну нет. Какой поход? Мы, наверное, паломники. Так можно сказать. К колдуну вашему отправились. За чудом. Старый, вон, больно в него поверил…
– Разве колдун есть на самом деле?
– Вот те на. Какая же ты местная, если колдуна не видела?
Женька не нашлась что ответить. Колдуна она и правда не видела, но Лисичкино ощущала родным с первого взгляда на луг перед рекой. Люблю, значит, местная, решила она про себя. Женьке ужасно хотелось узнать побольше про колдуна и про чудо, но она стеснялась расспрашивать печальных и утомленных людей. Видимо, женщина уловила Женькины переживания, продолжила, не дожидаясь расспросов.
– Деревня ваша по всей стране этим колдуном знаменита. К нему же толпы стекаются, неужели ты не видела? Мне рассказывали, что каждое лето человек по сто здесь у вас проходит. Он знахарь великий. И силой наделен. От любой болезни может избавить. Даже от страшных самых. Врачи от больного отступятся, а колдун ваш вытянет с того света.
– Он что, правда любую болезнь может уничтожить? Даже ин…
– Любую, дочь… Его, главное, уговорить. Говорят, он не каждому соглашается помогать. Надо ему объяснить, чем уж ты так миру дорог, что тебя в него возвращать надо… и тогда он волшебные слова свои начнет бормотать, хворь изгонять.
– А про другого можно просить? Не про себя?
Женька ощутила на себе пристальный взгляд, обернулась. Старик смотрел на нее очень ласково. В выцветших глазах плескалось сочувствие. Голос деда оказался трескучим, сиплым.
– Кто у тебя болеет, внученька?
Хотела ответить спокойно: папа. Но в горле что-то треснуло, слово вышло скособоченным – писк комара. Женька торопливо заморгала.
Женщина погладила по голове, задержала тяжелую ладонь на Женином плече, ответила уверенно:
– Конечно, можно и за других. Главное, от сердца просить. Мы, вот, тоже не за себя ходили со старым.
– И колдун согласился вам помочь?